Книга Замки роз: нерассказанные истории, страница 117 – Анна Снегова

Я смущенно поблагодарила и снова сбежала за дверь.

Уселась с ногами в кресло.

Задумчиво следила, как медленно истаивают полосы солнечного света на полу. Потом снова любовалась спящим лицом мужчины рядом. Потом снова смущённо отводила взгляд и заставляла себя не смотреть. Минут на пять обычно моей выдержки хватало, потом всё начиналось снова.

Стемнело. Я зажгла свечи, как всегда делала, чтоб всю ночь было светло и я могла среагировать вовремя, если что-то пойдёт не так с королём. Машинально отметила, что слуга и здесь сменил на новые. Вздохнула и мысленно согласилась с Грегори – совершенно расточительно! Хотя, видимо, в королевских дворцах так положено.

Снова вернулась в кресло.

Под дверью появилась полоска мягкого света. Видимо, и в коридорах дворца зажгли свечи. Это как-то успокаивало и даже убаюкивало.

Но сон ещё долго ко мне не шёл, и лишь ближе к полуночи я стала постепенно погружаться в дремоту…

Часы на стене пробили двенадцать раз.

Зашипев, свечи в комнате погасли одна за другой.

Я вздрогнула и выпрямилась в кресле, сон как рукой сняло.

А потом и светлая полоса под дверями погасла тоже.

- Что за чёрт… - донеслось до меня глухое восклицание Грегори. Который, судя по всему, остался в абсолютной тьме.

А потом я услышала в коридоре какой-то странный шум. Лязг. Вскрик. Следом грохот.

- Стой, скотина! Стой, кому говорят! – пробасил Грегори.

И я услышала топот солдатских сапог по коридору – прочь…

Меня будто сдёрнуло с кресла.

На негнущихся ногах я подошла к двери. Было темно – хоть глаз выколи. Сегодня новолуние.

Наощупь нашла дверь. Приложила ухо… выходить сейчас меня никакие силы бы не заставили!..

Но за дверью была зловещая тишина.

Дрожащими пальцами я спустилась по полотну двери к замочной скважине… и похолодела.

Там, где обычно торчал ключ, чтоб можно было запереться, сейчас было абсолютно пусто. Хотя ещё утром он торчал, я помнила точно!

Мамочки, что же делать?!

Король спит, в тишине раздаётся мерное сонное дыхание.До утра усыплён сонным зельем Аурелиуса и не среагирует, даже если в комнату ворвутся. Бежать за помощью? Что-то мне подсказывало, что в темноте меня ждёт такая опасность, что вряд ли доберусь.

Я метнулась в сторону, и больно ударившись пальцем об ножку какого-то пуфика, нащупала здоровенный тяжёлый комод, который помнила, стоял тут.

Не знаю, откуда только взялись силы. Но я смогла с диким скрежетом и грохотом его придвинуть к двери.

Замерла, тяжело дыша. Потом, опомнившись, схватила канделябр с комода, который каким-то чудом умудрилась не опрокинуть. Прижала к груди. Слабенькая защита, конечно. Жалкая ты, Николь.

Но это всё, что могу. Когда за моей спиной дорогой мне человек, которого я должна защитить.

Кажется, с комодом я придумала вовремя. Потому что привыкшим к темноте зрением увидела, как медленно поворачивается ручка двери. Кто-то с той стороны пытался тихо и незаметно войти внутрь.

16.2

Прижимаю канделябр к груди.

Сердце колотится так, что я его слышу.

Стук-стук, стук-стук…

Думай, Николь! Думай… Комод со скрипом подался ещё на сантиметр и снова остановился. Кажется, за дверью в недоумении – она же должна была быть открытой! Но не думаю, что передышка продлится долго. И в конце концов, отодвинуть комод – не такая уж трудная задача. А канделябром по голове – это вряд ли остановит кого-то… с серьёзными намерениями.