Книга Лихо. Только твой, страница 72 – Галина Чередий

– А сыворотка? – подал сонный голос Кибер. – Ты забыл? Они же ее в своей говно-лаборатории из крови оборотней делают. Что если в этом процессе с пожирателями как раз прикол в том, что смертельно раненные выживали, точнее помирали, но возрождались как раз из-за крови оборотней, что на них попала. Обратная, в смысле, взаимосвязь.

– И чё думаете? Я порешал Русланчика, а сыворотка его реанимировала и сейчас где-то шарится будущий людоед?

Вот это перспектива, хуже сложно вообразить. Особенно за считанные сутки перед полнолунием.

– Не факт, – чуть качнул головой всегда скупой на лишние движения Дема. – Но это хоть какое-то объяснение того, как покойник мог встать и свалить. И того, что я в его крови почуял нечто непонятное.

– И не факт, что он все равно не издох где-нибудь, как только действиесыворотки закончилось. Она же все же продукт из крови оборотней, а не сама она. – Кибер тоже сел, натирая ладонями помятые со сна щеки. – Судя по тому, что я вытащил из их железа, ее действие длится всего часов восемь, а чаще раза в сутки ширяться нельзя – крышняк косит. В любом случае, вероятность того, что этот живой мертвяк нас преследовать станет, крайне мала.

– Но полностью не исключена, – проворчал я и почесал заурчавший живот. – Так, жрать охото. Надо тормознуть у какой-нибудь забегаловки приличной. Девчонкам ничего не говорим, но сами не расслабляемся, понятно? Кибер, глянь там где по пути ближайшая едальня достойная.

Встал, сдвинул форточку между салоном и кабиной и хотел сказать Насте, что пора делать остановку. Но она обернулась и прижала палец к губам. Зыркнул в сторону и увидел, что моя докторша спит, свернувшись на сиденье калачиком на боку. Коленки к груди поджала, руками обхватила, лоб нахмурен, губы приоткрыты, словно вот-вот глаза свои серые распахнет и выскажет мне, какой же я навязчивый и разочаровывающим дебил.

До пристойной забегаловки, она же придорожная неплохая гостиница, пришлось ехать ещё целых два часа, так что решили там и заночевать. Торопиться-то нам особо некуда, фигачить по трассе ночью необходимости нет.

София так и не проснулась. Так что я всех спровадил в кафе и устраиваться на ночь в гостиницу, велев только притарабанить нам пожрать, а сам очень осторожно перенес свою пару в салон на двуспалку в отдельном отсеке сзади.

Уложил, собираясь уйти спать на койки вдоль стен, ибо на кой мне нервы с яйцами себе на локоть наматывать, устроившись рядом, когда ничего не светит. Замер, нависая над Софией и ограничиваясь тем, что от души хапнул ее аромата, таки проведя носом у самой кожи на шее, щеке, виске, как вдруг София резко повернула голову. Ее приоткрытые губы оказались в считанных сантиметрах от моих, искушая, испытывая на прочность и выдержку, которых у меня ни хрена и нет, как тут же выяснилось. Бездумно я подался ближе, убивая расстояние, всех тормозов и хватило только на то, чтобы коснуться ее губ слегка, практически только создавая иллюзию контакта, а не наброситься, наваливаясь, распластывая под собой, вталкивая язык в жар ее рта и сразу ужираясь вкусом в дымину, а не смакуя его оттенки.

Да, где-то там, сразу, с первого жекасания в хреналионе кэмэ от моментально отключившегося разума, заверещало тревожное оповещение, вопя «Ты чё творишь, мудачина, сейчас же она проснется, и ты окажешься в ещё более глубокой жопе!» Но я уже, сука, был полностью вне зоны доступа для всего осмысленного и любых тревожных сигналов.