Книга Одержимость Фенрира, страница 49 – Анна Снегова

Такое странное ощущение – медленное движение его изучающих пальцев по моему лицу. Они жёсткие и нежные в одно и то же время – я не понимаю, как такое может быть, я схожу с ума от этого контраста и мне одновременно хочется сбежать на край света в страхе… и стоять на этом самом месте вечность, пока звёзды не упадут и не растрескаются горы.

Его пальцы зарываются в мои волосы, проходят по всей длине… восхищённый выдох.

Снова возвращаются на лицо, проводят костяшками по бархатистой коже.

И абсолютно точным, безошибочным движением находят мои приоткрытые в волнении губы.

- Это просто невозможно выносить, - произносит тихо он.

Рывком подаётся вперёд. Накрывает своим телом – и впивается в мои губы властным поцелуем. Сминает их, рычит, целует, гладит языком, кусает… всё вместе.

Я не ожидала этого настолько, я растеряласьдо такой степени, этого настолько не могло быть в моей размеренной и пустой жизни, что забыла даже сопротивляться.

Просто стояла, распластанная по острым граням древесной коры, впечатанная в них тяжёлым мужским телом, и в полном шоке отдавала свои губы в безраздельную власть этому человеку. Зачем, почему, для чего он ворвался в мою жизнь, некогда было задумываться, да и не хотелось.

Его рука, сжимающая моё хрупкое плечо. Другая – в волосах, тянет к себе, не даёт дёрнуться, уйти от поцелуя. И жадные, голодные движения его губ, подчиняющих мою волю. Слабеют колени и кружится голова. Всё тело становится мягким и податливым, как глина. На меня обрушивается так много всего – запах его кожи, вкус губ, движения языка, прохладная острота клыков, которые вдруг прикусывают мои губы, чтобы тут же отпустить и зализывать след… что я совершенно теряю себя и всё глубже погружаюсь в дикий хмель этого мгновения.

Которое всё длится, и длится, и длится, и длится…

Низкое рычание голодного хищника мне в рот.

- Какая же сладкая…

На мою грудь ложится горячая ладонь, сжимает.

Трепет по моему телу. Вздрагиваю пойманной птицей, вся, до пальцев на ногах.

Всё слишком быстро, и страшно, и ослепительно-прекрасно до такой степени, что осыпается осколками и исчезает вся Вселенная вокруг, и для меня прекращает существовать всё, кроме присвоившего меня мужчины.

Ощущений так много… что я не сразу замечаю главное. Это непривычно настолько, что не сразу понимаю, что же изменилось. А когда осознаю, удивляюсь так, что даже не сопротивляюсь, когда поцелуй углубляется, а касания руки на моей груди становятся совсем уж дерзкими и нетерпеливыми – то спускаются к рёбрам, то снова ложатся на мягкую округлость и сжимают через платье, заставляя сердце припуститься вскачь, биться громкими и гулкими толчками прямо ему в ладонь.

Я никогда в жизни не ощущала себя так. Словно лопнул железный обруч, сковывавший грудь, и теперь дышится глубже и легче… слаще.

Этого не может, не может быть! Но…

Куда-то исчезла, полностью пропала, растворилась без следа проклятая игла в моём сердце.

- Жизнь моя… - хрипло шепчет Фенрир, впиваясь губами мне в шею. Пока его пальцы с треском кружева тянут вырез моего платья вниз.

Глава 18

Звук рвущегося кружева отрезвляет.

В панике хватаю его руку, накрываю своими слабыми тонкими пальцами, которых даже не видно в пустоте, которой является сейчас моё тело.

Но он их чувствует.

И останавливается.