Книга Измена и месть. Ты слишком ничтожна, жена!, страница 40 – Анна Кривенко

— Это… весьма необычно, — сказал он, подняв взгляд на меня.

— Необычно? — переспросила я, почувствовав, как внутри всё напряглось.

— Для нынешней моды слишком просто, — пояснил он, выпрямляясь. — Сейчас в моде рюши, воланы, оборки. Чем больше, тем лучше. А ваш эскиз… довольно прост. Это не то, что носят сейчас, но идея интересная. Выглядит… свежо.

— Значит, такие платья никому не понравятся? — уточнила я.

— Трудно сказать. — выдохнул мужчина. — Мода меняется слишком стремительно и непредсказуемо. Возможно, ваш образ задаст тон остальным дамам, а?

Кажется, он посмеивался, и мне стало немного неловко. Но я лишь кивнула, стараясь не обращать внимания на подобную реакцию и жадно разглядывая полки, ткани, швейные принадлежности. А в голове уже рисовался образ, как я занимаюсь чем-то подобным. Возможно, даже шью наряды или хотя бы придумываю фасоны…

— Я… ещё думаю над заказом, — добавила уклончиво. — Решила просто прицениться.

— Двенадцать серебряных за ткань и украшения, ещё семь за работу, — сказал мужчина, вновь взглянув на эскиз.

От его слов я почувствовала, как всё внутри опустилось. Всё равно слишком дорого.

— Благодарю вас, — выдавила из себя, забрав эскиз и отступив назад.

— Если надумаете шить, возвращайтесь, — кивнул мужчина и отвернулся, вернувшись к своим делам.

Я вышла из лавки и остановилась у порога, тяжело вздохнув.

Всё не так просто, как я надеялась.

Я всё ещё стояла, крепко сжимая эскиз, когда услышала позади скрип двери. Обернулась.

Одна из женщин, что работали в лавке, вышла на улицу. Она подошла к большому ведру у двери, словно собираясь выбросить туда обрезки ниток.

Но прежде, чем сделать это, она наклонилась чуть ближе ко мне и тихо прошептала:

— Приходите завтра на это же место, только на рассвете.

Я удивлённо замерла, но женщина сделала вид, будто ничего не произошло, и, не глядя на меня, вернулась в лавку.

Я осталась стоять на месте, пытаясь понять, что всё это значит.

Слова незнакомки вызвали недюжинное любопытство.

Может, я пришла сюда не зря?

Значит, завтра обязательно сюда вернусь…

* * *

Добраться к лавке рано утром оказалось куда сложнее, чем я предполагала.

Пришлось обращаться к торговцу рыбой, который каждое утро привозил товар в поместье. Старик был хмур и молчалив, посмотрел с таким видом, словно я ему уже чем-то задолжала. Но, к счастью, два медяка растопили его неприветливое сердце.

Дорога вышланепростой. От телеги пахло рыбой так сильно, что слезились глаза. Старик бубнил что-то себе под нос, то ли ругая, то ли напевая.

Когда мы добрались до швейного квартала, небо только начинало светлеть. Улицы были почти пустыми, разве что кое-где мелькали фигуры тех, кто, как и торговец рыбой, торопился занять место на рынке.

— Спасибо, — сказала я, слезая с телеги.

В ответ старик ничего не сказал.

Я нашла лавку почти сразу. Она выделялась на фоне остальных — горел свет, в окнах мелькали силуэты. Остальные лавки казались безжизненными, их двери были закрыты, а окна затемнены.

Я постучала, и дверь почти сразу открылась. На пороге стояла та самая женщина, которая вчера пригласила меня прийти. Она коротко кивнула и жестом предложила войти.

Внутри лавка уже ожила. Кроме вчерашних швей, здесь были еще две молодые девушки. Они сидели за небольшими столами и перетягивали нитки, готовя ткани к работе.