Книга Нелюбимый муж. Вынужденный брак для попаданки, страница 147 – Кира Райт

Я даже растерялась от неожиданности, увидев перед собой сухонького старичка в богатой одежде, который спокойно вышел из светящейся воронки, открывшейся прямо в воздухе.

Нет, предположить, что отец Дара немолод, я могла, но почему-тоглядя на габариты мужа, считала, что его родственники все довольно крупные… Однако никаких общих черт с этим совсем немолодым, тщедушным дедушкой не находилось и близко.

Поэтому на всякий случай глянула на Дара, ожидая подсказки. И не прогадала. Так как он и бровью не повёл. Что могло означать только одно — старичок его отцом не является. Ведь в ином случае можно было бы заметить открытую неприязнь или даже злость.

И даже не знаю, хорошо это или плохо, что перед нами не сам свёкор… (Правда, не ясно, считается ли он для меня свёкром, если Дар, как я поняла, не его официальный сын, а видимо внебрачный ребёнок).

— Вас ожидают, — с низким поклоном сообщил дедушка. — Прошу следовать за мной, Ваше высочество, — и степенно направился куда-то вперёд, держа голову и спину прямо.

А я опешила. Это он к Дару так обратился? И почему я только раньше об этом не думала… Он ведь несколько раз говорил уже, что его отец — правитель! Значит, сам Дар — принц!

Правда, я себе как-то принцев иначе представляла… Слащавыми, молоденькими ловеласами, например, обвешанными роскошными одеждами и драгоценными камнями. Да и муж поморщился от такого обращения. Он был настоящим работягой с золотыми руками, нажившим всё своё хозяйство и состояние тяжёлым физическим трудом. Да и хорошо заметно, что звание принца ему не по душе.

Однако, взяв корзину в одну руку, а второй приобняв меня за талию, как бы поддерживая (и физически, и морально), уверенно пошёл за старичком.

Что ж. Видно, я и правда плохо представляла себе местные порядки, если решила, что сам правитель кинется прямо к дверям встречать «дорогих» родственников. И то, что нас ждут, натолкнуло меня на мысль о несомненной виновности правителя.

Ведь если бы он не был виновен, то и не знал бы о нашем приезде? С чего мы нам его навещать, если отношения у них ужасные с сыном? И во моей душе вновь поднялось негодование. Украсть ребёнка! Как только рука поднялась у этого изверга⁈

Правда, пока я старалась не дать себе завестись ещё больше. Совсем скоро всё станет ясно. А сейчас, опираясь на руку Дара, позволила себе на всякий случай осматриваться вокруг. Но уже не столько любуясь или утоляя любопытство, а скорее тщетно пытаясь запомнить, куда мы идём и откуда. Представилось мне вдруг, что злой отец-король сейчас запрёт насв каком-то подземелье, а малыша моего заберёт…

Вот только зачем ему чужой мальчик?

Но мысли эти довольно скоро покинули мою голову. Потому как сменялся поворот за поворотом, коридор за коридором, а мы всё продолжали идти… Я уже потеряла счёт количеству поворотов и залов, которые мы прошли. И теперь уж точно ни за что не нашла бы дорогу обратно. Тем более, что мы уже несколько раз поднимались по лестницам и минули этажа два-три точно. Да и ноги начинали гудеть потихоньку с непривычки.

Это ж куда нас так далеко ведут-то? И на что расчёт? Что мы устанем и сил не останется отстоять своё дитя?

Бросив теперь взволнованный взгляд на Дара, увидела, что он тоже злится. Ещё как. Его брови были нахмурены, а губы вытянуты в тонкую линию, на скулах ходили желваки. Очевидно, что он едва сдерживается, чтобы не вспылить.