Книга Измена. Двойня для дракона, страница 34 – Лилия Бланш

— Да, Ваше Величество. Я пришла просить милости для своего отца. Прежде всего, справедливого следствия и суда. Но дажеесли он виновен, в чём я сомневаюсь, прошу — только не смертный приговор!

Король хмурится, отчего лоб становится ещё более морщинистым.

— Насколько я знаю, доказательств вины лорда Маалан собрано достаточно, — скрипуче отвечает Норэн Кандаан. — Есть надёжные свидетели.

На мои глаза наворачиваются слёзы, пара капелек скатывается по щеке, одна из них попадает на губу, и я непроизвольно слизываю её. На языке разливается солёная горечь.

Кажется, Его Величество начинает мне сочувствовать. По крайней мере, он говорит следующее:

— Если он прилюдно на суде раскается в содеянном, я подумаю, как смягчить приговор.

— Благодарю вас, Ваше Величество. На большее я и не надеялась.

Становится чуточку легче. Король не настроен мстить за заговор, вообще, не похоже, что он зол. Скорее расстроен ситуацией. Только вот — раскается ли отец? Что вообще он думает обо всём этом? Признает ли вину в принципе?

— Могу я попросить о встрече с отцом, Ваше Величество?

Король задумался, а потом кивнул.

— Делом занимается Советник. Я передам ему вашу просьбу.

Советник. Рантар… Пальцы рук холодеют. Захочет ли он помочь? Да и зачем ему это?

Благодарю короля, и камердинер нас провожает.

— Думаю, всё прошло неплохо, — говорит лорд Далаан на обратном пути. Мы снова выбираем служебные лестницы, окольные коридоры. — Король тебе посочувствовал.

— Да, посочувствовал, — растерянно бормочу я, думая только о том, что, кажется, недооценила влияние Советника. — Надеюсь, его кузен окажется таким же сострадательным ко мне.

Лорд Далаан молчит, но когда мы добираемся до моих апартаментов, понижает голос и говорит:

— Элена, ты сильно обидела лорда Кандаан, когда сбежала в день свадьбы. Он рвал и метал, а ещё мучился болью. Метка истинной связи причиняла ему невероятные страдания. Потому что несколько месяцев целитель готовил для него обезболивающие.

Я кусаю губы. Страшно признаться, но я рада услышать, что Рантара мучила боль. Пусть только физическая боль. И в то же время мне становится страшно. Ведь если я причинила ему такие мучения, то как могу надеяться на сострадание?

— То, что я сейчас скажу, прозвучит ужасно, Элена. Уязвлённое мужское самолюбие — страшная вещь, но женщина всегда может его усмирить, если захочет. Понимаешь, о чём я?

Смотрю на лорда раскрытымиот ужаса глазами. Неужели он предлагает мне то, что я думаю.

— Ни к чему тебя не призываю, — он поднимает ладони в пораженческом жесте. — Не смотри на меня так. Есть ты — взрослая женщина. И есть мужчина, гордость которого ты уязвила. Решать только тебе.

Когда я остаюсь наедине сама с собой, меня вдруг покидают силы.

Длинный день, наполненный заботами и переживаниями, а перед этим ночь, проведённая в тюрьме. Пора позволить себе лечь и расслабиться. Забыться сном.

К тому же завтра дети вернутся ко мне, и мы снова будем вместе.

Вызываю Риту, чтобы она помогла переодеться. Вместо платья, надеваю пеньюар. Свой, девический, который пролежал во дворце шесть лет. Тот самый, в котором каждую ночь встречала Рантара в этой самой комнате.

Наваждение… но мне чудится, что ткань ещё хранит запах мужчины, моей слабости и нашей страсти. Отгоняю воспоминания. Снова.