Книга Крепостная, страница 10 – Марьяна Брай

А пирог и правда был таким вкусным, каких я еще никогда не едала.

Разбудил меня крик, и я, привыкшая уже к одиночеству в своей квартире, подскочила с пониманием, что дома как минимум пожар.

— И чего ты, девка, совсем стыд потеряла? – орал стоящий надо мной мужик. – Унесла пирог, сожрала, не скрываясь, а сейчас спишь, будто барыня?

Я хлопала глазами, с трудом вспоминая, что мужика этого видела. И в момент, когда вспомнила, что зовут его Фирс, он схватил меня за сорочку и поволок из комнатушки. То, что я считала сном, оказалось реальностью.

— Ты чего, блаженный? Отпусти, - орала я, понимая, что ничего хорошего меня не ждет.

— Вот она. Спит, как царица, а на столе пирога остатки! – Фирс вытащил меня на середину комнаты, где вчера я стащила газеты, и швырнул на половик.

Я подняла голову, осмотрелась и, быстро оценив взглядом незнакомого пожилого мужчину лет семидесяти с усталыми светлыми глазами и седыми бакенбардами, уставилась на Домну.

— Лягушки в реке тебе мозг высосали? – то ли с улыбкой, то ли с оскалом спросила хозяйка дома.

Мужчина тянул чай из блюдца, краем глаза посматривая на Домну. Я почему-то сразу поняла, что он ее муж.

— Я проснулась и поняла, что голодная. Не нашла ничего. Вышла и набрела на избу… а там пирог, - стараясь не вставать в позу, ответила я.

Долгое время я отвечала за все сама. Сначала кабинет, а потом и массажный салон, в котором работали только мои ученики, были под моим управлением. Да и возраст мой уже не позволял, чтобы меня швыряли вот так, а потом и отчитывали.

— Головой она, барыня, наверно, шибко бузнулась, - тихий скулеж Глаши из-за угла заставил меня обернуться. Увиденное заставило меня вздрогнуть. И как я могла не заметить ее сразу? Девушка лежала с растрепанной головой, а из носа ее текла кровь.

— Глаша, - я вскочила, чтобы подбежать к единственному пожалевшему меня человеку, но в тот же момент осеклась и упала, пойманная Фирсом за косу. Голову больно дернуло, в висках защипало.

— И правда, будто подменили девку, - прошипела Домна.

Я глянула на нее и увидела, что выглядит она не злой, а больше усталой.

— Хорош тут. Шума навели! – грозно, но как-то очень уж тихо вставил свои «пять копеек» мужчина с седыми бакенбардами.

— Шума? Они и так распоясались! Веди ее на двор, да плетей дай! – глаза Домны загорелись гневом, и я поняла,что делает это она назло мужу.

— Плетей? – вырвалось у меня. – За пирог? Вы люди или звери?

— Поговори мне ишшо, – отпив чая из блюдца, процедила сквозь маленькие, частые, будто детские зубы Домна.

Фирс схватил меня за плечо и потащил во двор, за ним бежала Глаша и хватала мужика за рукав, уговаривая пожалеть. Я не понимала, что происходит, и хотела проснуться, вернуться домой.

Во дворе на шум собирался народ. Я смотрела по сторонам, всматривалась в лица, чтобы найти хоть какую-то поддержку, но все вели себя так, будто такое здесь не редкость. Нет, как будто это в порядке вещей: как собака на поводке, как попугай в клетке. Не станете же вы ругать, что хозяин ведет собаку в ошейнике!

Фирс вынул из кармана веревку, быстро и умело связал мне руки впереди, прижав локоть к локтю. Я даже шевельнуться не могла, как и поверить, что это представление действительно закончится поркой.

Тонкую длинную ветку, очищенную от коры добела, моему мучителю принес парнишка лет семи и с улыбкой подал, выясняя, такую ли он хотел. Фирс похвалил его за разборчивость и подтолкнул меня к стоящей у забора телеге. Свисающим с узла на моих руках концом веревки быстро привязал к оглобле и подтолкнул так, чтобы я наклонилась на нее.