Книга Пораженные, страница 9 – Р. Д. Бейкер

Джина напевает что-то, когда мы направляемся в клинику, и я ругаю себя за то, что нахожу ее позитивность раздражающей. Мы все должны делать то, что должны, чтобы пройти через это, верно? Я не должна злиться только потому, что она пытается сделать свой день немного легче.

Солнце палит вовсю. Поля простираются, насколько хватает глаз, и я позволяю себе усмехнуться. Всякий раз, когда вижу эти зеленые поля, я всегда вспоминаю этикетку на яйцах, на покупке которых когда-тонастояла мама, потому что ей нужны были яйца от «happy chickens».

В первые дни после того, как Катастрофа разрушила мир, вампиры держали нас взаперти, опасаясь, что мы взбунтуемся и сбежим. Это было нелепо и жалко. Но длилось это недолго, потому что после нескольких месяцев без солнца и свежего воздуха у всех нас была анемия, и мы сдавали кровь низкого качества. Низкое качество крови, больные люди и, по умолчанию, слабые Кормящиеся.

Они перевели нас в помещения, точно такие же, как эти, где мы могли получать свежий воздух и солнечный свет, а также питаться фермерскими продуктами, чтобы обеспечить высочайшее качество нашей крови. Здоровые, счастливые Кормящиеся и предположительно здоровые, счастливые люди.

Интересно, насколько на самом деле были счастливы эти цыплята при свободном выгуле?

Нас проводят в клинику и отводят наши королевские синие кресла с откидной спинкой за белые занавески. Это так странно, что между нами воздвигают барьеры, но не тогда, когда мы хотим принять душ. Логики здесь нет никакой.

Сидение в этих синих креслах всегда напоминает мне поход к стоматологу. Каждый раз это дает мне крошечный толчок к почти нормальной жизни. Я смотрю на флуоресцентную лампу надо мной, наблюдая, как она слегка мерцает. Входит подавальщица, одетая в медицинскую форму и толстые перчатки. Она не говорит ни слова, просто жестом просит меня подать ей руку.

Сначала делается противозачаточный укол, и он почти не обжигает. Кормящиеся говорят, это для того, чтобы нам не приходилось иметь дело с гигиеной менструации, но я также знаю, что кровь беременных может свести их с ума. Они должны знать, что то, что произошло прошлой ночью между парой в общежитии, обязательно приведет к беременности, независимо от того, насколько это запрещено.

Она надевает бандаж на мою руку, затягивая его почти до боли.

— Сожми кулак, — строго говорит она.

Я подчиняюсь, не глядя на нее. Я знаю, как это делается. Прошло почти пять лет.

Она втыкает иглу мне в руку, и ее начинает жечь. Все эти гребаные Кормящиеся не умеют брать кровь. Факт настолько ироничный, что почти заставляет меня смеяться. Но потом у меня по спине пробегает дрожь, когда я думаю об альтернативном методе сбора «урожая» — том, который больше не разрешен.

Несколько девочек в школе однажды рассказалиоб укусе. Одна из них настаивала, что ее двоюродная сестра была с Кормящейся, и что укус был лучше секса. Была целая куча людей, которые пристрастились к кайфу, который давал им укус вампира, и от этой мысли меня тошнит. То, что Кормящийся прикасается ко мне вот так, в перчатках, когда берут кровь — это уже достаточно плохо. Идея позволить кому-то интимно прикоснуться ко мне, позволить кому-то трахнуть меня, или укусить, или заставить меня кончить?..

Ни за что на свете.