Книга Отвергнутая жена дракона, или Хозяйка магического приюта, страница 62 – Илана Васина

— Ого, — у меня аж мурашки по коже бегут от такого коварства. — Поэтому ты и разрезала мое платье в вечер нашего знакомства?

— Да… — она съеживается, опуская глаза. — Простите.

— Того дурацкого платья мне ничуть не жаль, — отмахиваюсь. — А эта Виттория… Ты давно ее знаешь?

— Да. Она моя тетя. Леди Виттория всегда старалась быть доброй ко мне, особенно после смерти мамы.

— Она только старалась или на самом деле была доброй?

— Ну… Ей было тяжело со мной, она часто хмурилась, сердилась. Делала злое лицо. Знаете, — девочка приглушает голос и склоняется ко мне поближе, — мне почему-то кажется, леди Виттория не очень любит детей. Ей тяжело было работать моей гувернанткой.

— Эта злючка еще и была твоей гувернанткой? — удивляюсь. — Но если ей не нравилось работать с детьми, то почему она не ушла?

— Она хотела помочь папе, когда мама умерла. А я все-таки ее племянница. Лучше пусть леди Виттория будет со мной рядом, чем чужая дарна.Родная кровь не обидит. Так говорил папа.

— Леди Виттория врала тебе, Мия, — говорю, поймав взгляд девочки. — Я не вызывала Ловцов.

— Я знаю. Поняла, когда вы дважды спасли меня от Ловцов. Мне очень стыдно, что я думала о вас плохо.

— Уж в этом ты точно не виновата, — вздыхаю. — Единственное, чего я до сих пор не понимаю, почему ты хочешь сохранить все в секрете? Мне кажется, папа должен узнать о леди Виттории правду. Ведь он думает, что она друг. А она враг! Лживый, лицемерный враг!

— Ну… Папа, наверняка, теперь злится на меня, что я убежала и понаписала ему всяких гадостей. Про вас и про него. Он теперь и слушать меня не станет.

— Он не злится! Он за тебя волнуется.

— Вы так думаете? — в ее широко распахнутых глазах загорается лучики надежды.

— Я в этом уверена. Я надеялась, что, если мы встретим твоего отца на ярмарке, он получит твою записку, и тогда ему станет чуточку спокойнее. Но, видишь, как получилось... Пришли Ловцы, и тебе не удалось с ним связаться. Поэтому он до сих пор за тебя волнуется!

— Ну… Даже если волнуется, что мне делать? Я не могу вернуться домой. Ведь папа должен сообщить обо мне властям.

— Знаешь, — с досадой качаю головой, — вся эта ситуация вокруг Интерната и Ловцов начала меня утомлять. Пора прекратить их беспредел. Подумать только, из-за какого-то дурацкого пророчества начались все наши беды… Папа рассказывал тебе, кто предрек Императору, что тот умрет от рук ребенка-мага?

— Нет. Но Лика вроде бы знает об этом больше меня.

— Значит, пора нам с тобой возвращаться к Лике!

Уже хочу шагнуть к кладовке, как вдруг Милка топает копытом и храпит, привлекая к себе внимание. Бедняжка, я так ее и не распрягла!

Приходится отложить разговор с Ликой на потом. Первым делом, принимаюсь за лошадь, тем более, солнце уже вовсю приближается к линии горизонта. Осматриваю четыре копыта, и, не обнаружив ни камней, ни повреждений, веду ее в коровник. Аккуратненько снимаю с кобылы упряжь и развешиваю на гвоздях.

Чищу щеткой шерсть, как учила Мария. А потом наливаю в ведро воды и подкладываю сено. Заглядываю в стойло — солома сухая, значит ночевка должна пройти в комфорте.

— Ну, что, Милка? — говорю бодро. — Я тогда пойду?

Она заглядывает мне в лицо умными глазами и фырчит, обмахиваясь хвостом. Мол, иди, чегоспрашиваешь?

Хочу отправиться к детям, но тут Златорожка мычит во весь голос, обиженная, что я к ней не подхожу. Я хватаюсь за голову. Ешкин кот, ее же доить пора!