Книга Отвергнутая жена дракона, или Хозяйка магического приюта, страница 36 – Илана Васина

Мои губы чуть дрожат от невольного удивления, но я быстро беру себя в руки.

Не такая, как раньше... Что он мог увидеть? Конечно, мы с прежней Даяной разные люди. Естественно, он мог заметить разницу, но в чем именно? Пожимаю плечами, стараясь вложить в жест легкость и небрежность.

— Люди меняются со временем, и это нормально, — отвечаю твердо. — А вот влезать в чужие головы — это не нормально. Лика, ты же юная девушка. Тебе нельзя влезать в мысли взрослого мужчины, иначе ты узнаешь то, что тебе знать не следует...

— Филачка, я есть хочу, — жалобно произносит Неиша, дергая за ручку ахнувшую Мию. — Сделаешь быстренько портал на кухню, а?

Все взгляды обращаются к девочке, зажавшей ротик маленькой ладошкой и испуганно распахнувшей глаза. Вот и я таращусь на нее в удивлении. Филачка... Так значит, вот она, Фила, пропавшая дочь Браггара! Сначала была Мией. Потом Фиалкой, а теперь — Фила?!

Она смущенно отводит глаза и тихо произносит:

— Ну да... Я Филамия Эртирос. А вы вроде как моя мачеха. Ну, я же не знала, что вы на самом деле хорошая. Вы же хорошая? Вы не скажете про меня папе, правда?

Ну, здравствуйте, приехали!

С губ срывается нервный смешок.

Браггар Эртирос переживает за свою дочь, винит меня в том, что из-за меня сбежала из дома, а та прячется за… моей юбкой. Получается, отчасти я заслужила его упреки.

Да уж.

Как бы объяснить подоходчивей этим детям прописную истину, что от родителей убегать нельзя? Да и пользоваться чужой добротой тоже, извините, не очень красиво.

— Почему ты не хочешь вернуться к папе? — спрашиваю у Мии.

Та снова мнется. Ее маленькая фигурка, такая трогательная в нежно-розовом платье, съеживается. Нахмурившись, она внимательно разглядывая свои пальчики. Наконец выдает:

— Он меня не любит.

— Почему ты так решила, малышка?

— Он вызвал Ловцов, когда увидел, что у меня есть магия.

— Не злись на него, котенок! Тут просто без вариантов, — встревает Лика. — Если бы наши родители не вызвали Ловцов, то им грозило бы наказание. Либо мы сами уйдем из дома, пока соседи не настучали, либо Ловцов вызовут родители.

— Почему? Почему кому-то надо обязательно вызывать Ловцов? — качаю головой.

— Потому кто-то шибко умный давным-давно решил, что дети не способны себя контролировать, — презрительно бросает Лика, тряхнув рыжей шевелюрой. — С тех пор, когда у детей появляется магия, их поскорее запирают в стенах Интерната, чтобы не успели никому навредить.

В голове мелькают слова Мии про опрокинутый шкаф, про порталы, открытые не туда. Перед глазами пример Лики, которая влезла в голову чужого мужчины. И почему-то Интернат перестает казаться мне такой уж плохой идеей. Дети, которые своей магией пользуются как попало, еще не усвоив азов, и правда нуждаются в присмотре. Причем желательно со стороны профессионалов.

Я снова интересуюсь:

— А что такого ужасного в Интернате? То есть понятно, что вдали от родителей плохо. Но почему скрываться, прятаться, голодать, по-вашему, лучше, чем жить в стабильности, под присмотром взрослых в Интернате?

— Присмотр взрослых... — хмыкает Лика. — Говорят, у непослушных детей в Интернате забирают магию. Еще говорят, их заставляют работать на износ. За малейшую провинность или жалобу там жестоко наказывают. Я слышала, один мальчик простоял на горохе весь день, пока не бухнулся в обморок от боли и обезвоживания.