Книга Серебряные крылья, золотые игры, страница 33 – Иви Марсо

Его рука движется вниз, чтобы слегка обхватить мою шею. На мгновение его горло перехватывает от напряжения ― вспышка боли в его глазах мелькает так быстро, что я чуть не пропускаю ее, ― но затем выражение его лица вновь твердеет.

Он ухмыляется, скрывая свою боль.

― В таком случае тебе следовало воспользоваться кинжалом, который я оставил тебе.

Я поднимаю голову так, что наши губы оказываются на расстоянии шепота. Правой рукой медленно прижимаю острие кинжала к его животу.

С тех пор как он подарил мне этот клинок, я сплю с ним, пристегнутым к бедру. На такой случай, как сейчас.

Мои губы соблазнительно касаются его собственных, и я шепчу:

― А кто сказал, что я этого не делаю?

Глава 6

Вульф

И вот что я получаю за то, что подарил девушке клинок.

Губы Сабины находятся так близко к моим, а ее соблазнительное тело так тесно прижато прямо к моим бедрам, что мой член уже тверд, как этот чертов серебряный подсвечник. Нож, приставленный к моему животу, только сильнее разжигает мою страсть.

Потерявшись в ее сверкающих как звезды глазах, я медленно беру ее руку с ножом и направляю его острие в сторону своей шеи.

Спокойным тоном я наставляю ее:

― Если ты в темноте, лучше ударить человека сюда. Так больше шансов нанести смертельную рану. Вонзи клинок до упора, а затем потяни вниз. Не пытайся перерезать горло ― скорее всего, ты не сможешь сделать достаточно глубокий разрез.

Ее люпиновые глаза спокойно моргают,так же невозмутимо, как если бы я объяснял, как нарезать пирог с корицей. Это моя свирепая девочка, думаю я. Она ни перед кем не прогибается ни на дюйм, и я надеюсь, что никогда не прогнется.

Теперь понятно, почему на ее подоконнике сидит сова. Как и сильно надушенные шторы ― чтобы скрыть ее запах. Но теперь, когда она на полу, подо мной, я чувствую только ее. Это как доза опиума, который на несколько часов погружает человека в восторженное состояние. Она― мой опиум. Зависимость, от которой я не хочу отказываться, пока ее идеальные ноги ходят по земле.

Прошло уже несколько дней, а я обманывал себя, думая, что смогу забыть о ней. Я хочу наслаждаться ею вечность.

― Если ты собираешься меня убить, ― бормочу я, не отрывая взгляда от ее глаз, пока по виску скатывается капелька пота. ― Лучше приступай. А если нет, то брось этот чертов нож, чтобы я наконец мог тебя поцеловать.

Она сглатывает, ее красивые глаза расширяются, а затем в них вспыхивает гнев. Оскалив зубы, как зверь, она шипит:

― Это будет поцелуй, полный ненависти.

― Дорогая, ненависть ― обратная сторона любви, это меня не остановит. ― Мои зубы в таком же оскале, дразнят раковину ее уха, когда я тихо рычу: ― Мы оба знаем, что ты уже мокрая для меня.

Возмущение вспыхивает на ее лице, как молния. Она отпускает нож, но только для того, чтобы резко ударить по щеке. Я вижу ее движение и ловлю прежде, чем она успевает коснуться меня.

Мое дыхание тяжелеет от борьбы с ней.

Я хочу ее. Я хочу ее так сильно, что буду сам хлестать себя до тех пор, пока моя кровь не потечет к ее ногам…

Стоп. Что это у нее на лбу?

Мое непреодолимое желание дразнить ее, пока она не начнет извиваться подо мной, исчезает, сменяясь ревущим защитным инстинктом. Я хватаю ее за челюсть, чтобы удержать голову и получше рассмотреть.

Синяк. Возле виска, где его скрывают волосы.