Книга Освещенные шрамами, страница 40 – Иви Марсо

Ее брат, Марс, сильно потел во время тренировок с мечом, но в остальное время и он, и Элисандра, и все в замке Мир посыпали себя пудрой с ароматом лаванды. В отличие от них, Барендуры не пытались отрицать или укрощать природу.

Они не прокладывали тропинки через леса. Не приручали оленей как экзотических питомцев для дворцовых садов. Они просто жили среди лесов, неба и рек… как часть природы.

В половине второго дня они снова разбили лагерь, на этот раз в укрытии высохшего русла ручья. Маг Марна наполнила железный котелок из своей фляги, но не стала сразу же кипятить воду. Вместо этого закрыла глаза в медитативной манере, означавшей, что готовится произнести заклинание. Она начертила в воздухе какой-то символ, произнесла заклинание, а затем пристально вгляделась в котелок с водой. Мужчины напряженно стояли в нескольких футах от нее и ждали. Наконец маг Марна произнесла что-то на Берском языке. Что бы она ни сказала, мужчины заметно расслабились.

Рангар перевел Брин:

— Заклинание разведки моей тети сообщает, что большинство преследующих нас солдат Мира повернули назад. Только двое все еще идут по нашему следу. И они еще не преодолели предыдущий подъем.

Брин выдохнула с облегчением. Она все еще не могла избавиться от воспоминанийо том, как эти солдаты грубо говорили об убийстве ее семьи, и о том, какие мерзкие вещи они собирались с ней сделать.

После короткого отдыха они снова сели на коней и продолжили путь. Деревья постепенно начали заменяться на камни. Холмистые лесные тропинки вскоре уступили место настоящим горам, где лошади должны были следовать друг за другом в одном строю по скальным выступам. Чем выше они поднимались, тем ниже становились деревья, поредевшие от ветра и недостатка богатой почвы.

Брин не могла оторвать глаз от пейзажа. За каждым поворотом и на каждом подъеме перед ними расстилалась новая захватывающая панорама. Мир славился своей ровной, суглинистой почвой, которая идеально подходила для сельского хозяйства.

Она всегда слышала, что о Внешних землях говорят пренебрежительно. Если земля не годилась для выращивания урожая или разведения скота, значит, это была пустошь. Всю свою жизнь она не понимала, зачем кому-то жить там, особенно по своему желанию.

Это тоже была очередная ложь.

Стало очевидно, почему люди любят Внешние земли, даже если жизнь там нелегка. Свежий воздух с нотками полевых цветов. Умиротворяющая тишина, нарушаемая лишь птичьим криком.

Небо и горы, насколько хватало глаз. Когда на третью ночь они разбили лагерь на поляне у вершины скалы, Брин не стала сразу же ложиться и засыпать, как раньше. Вместо этого она взяла из седельной сумки Рангара расческу и принялась чистить его коня.

Он удивленно посмотрел на нее.

— Вы не служанка, леди Брин. Вам не нужно чистить лошадей.

— Я хочу быть полезной. Я могу делать больше, чем плакать на одеяле.

С другого конца лагеря Валенден крикнул что-то, чего она не поняла. Рангар усмехнулся и перевел:

— Он говорит, чтобы ты была осторожнее с его кобылой. Она кусается.

Брин бросила на Вал раздраженный взгляд.

— Я ее не виню. Ей не может понравиться, что ее хозяин пьян полдня. — Вал мог не понять слов Брин, но ее тон был предельно ясен. Он дьявольски подмигнул ей.

— Будь осторожна рядом с моими братьями, — тихо предупредил Рангар. — Они понимают Мирский больше, чем говорят на нем. Их гордость не позволяет им признать это.