Книга Насильно твоя, страница 25 – Екатерина Ромеро

Охотник, зверь, погоня, темнота. На миг все кружится перед глазами, и я крепко прижимаюсь к Роману, открывая глаза. Он останавливается и гладит меня по волосам.

— Тебе плохо, Илана?

— Немного… закружилась голова. Ой!

Секунда, и Роман подхватывает меня на руки, несет к дивану. Чувствую себя принцессой, и сейчас он и правда похож на принца. Заботливый, добрый, внимательный.

Наверное, я придумала себе черт-те что, та записка — просто чья-то глупая шутка в доме. Вот же он, мой муж, мой супруг. Я не могла полюбить плохого человека, сейчас я в этом уверена.

— Тебе лучше, птичка моя?

Роман берет меня за руку и сплетает наши пальцы. От его прикосновения по коже проходят маленькие разряды, и он тоже это видит.

— Да. Просто немного устала. Вино слишком крепкое.

— Идем в спальню. Тебе надо отдохнуть.

— А вы тоже пойдете?

— Только если ты захочешь.

— Я не уверена.

— Не бойся. Я даже одежду не сниму. Идет?

— Если так, то да.

Не хочу, чтобы сегодня Роман снова уходил в кабинет, там такой крошечный диван, и даже не знаю, как он на нем помещается.

Наш ужин плавно перетекает в ночное свидание, и я рада, что сейчас в доме никого нет. Мы одни, и нам никто не мешает.

Роман располагается в нашей супружеской кровати, я принимаю душ и залезаю к нему. Как только он меня обнимает, я вижу, что у Романа из брюк выпирает большой бугор. Заметный очень.

— У вас… у вас там. Видно.

— Ты жена моя. Илана, у нас секса не было почти пять месяцев. Какой реакции ты ждала?

Роман кладет себе на пах подушку, а я улыбаюсь: так глупо.

— Извините. Конечно. Не думала, что так. Вам больно?

— Больно. Завою уже скоро.

Рычит и пододвигает к себе ближе. Приглушает свет, и вроде как мы ложимся спать, вот только не знаю, каким образом, но спустя пару минут я оказываюсь обнаженной перед Романом.

Он ловко стягивает с меня трусики и ночнушку, а после подминает меня под себя и набрасывается на мои губы.

Целует в шею, ключицы, обхватывает сосок губами, тогда как я, немного одурманенная вином, расслабляюсь, шире развожу ноги.

— Роман, не надо, — пытаюсь что-то говорить жестами, но пальцы плохо слушаются. Боже, я опьянела. Но не от вина. От собственного мужа, который лег на меня, и я чувствую бедром его эрегированный член. Я хочу. И в то же время волнуюсь, как девственница.

— Не смущайся. Все нормально, Илана.

— Я боюсь. Не надо! Я… я не взяла кисточку с собой! И вы обещали одежду не снимать!

— Не бойся, птичка. Я тебе и без кисточки сделаю хорошо. Даже в одежде, — порочно шепчет мне на ухо, а после шире разводит мои бедра и накрывает ладонью мою разгоряченную промежность.

Роман пользуется тем, что я расслабилась, и ныряет двумя пальцами внутрь, заставляя меня выгнуть спину от этого сладкого ощущения наполненности. Кажется, мой муж прекрасно знает, как мне хорошо, и делает, делает, делает это пальцами…

Я хочу этого. Поплыла совершенно, спустила тормоза.

Он ненасытный, дикий и очень голодный. Роман целует меня, мнет груди, окутывает просто этой лаской, и я расставляю шире ноги, когда мужчина с легкостью проскальзывает пальцами внутрь.

— О боже!

— Чш… не сжимайся. Расслабься, Илана. Чувствуй.

Роман толкается в меня, так глубоко, ритмично, умело, второй рукой нажимая на низ живота, и это так приятно, порочно и открыто на пределе.