Книга В уплату долга, страница 113 – Екатерина Ромеро

Долго смотрюна себя, а после…со всей дури луплю кулаком по зеркалу, видя, как сначала мое отражение покрывается трещинами, а после стекло просто осыпается и застревает у меня в кулаках, но я не останавливаюсь. Мне мало этой боли. Я хочу больше. Гораздо больше.

Выхожу из ванной и комнаты. Иду в кабинет, чтобы Илана не видела меня таким. Чтобы снова, блядь, не испугалась своего монстра, который теперь считается ее мужем законным.

В руках чувствую острую боль. Замечаю, как из них стекает кровь прямо на пол. Кое-где вижу застрявшие осколки стекла между костяшек пальцев, но мне насрать.

Включаю компьютер. Мне надо знать все. До мелочей.

Теперь я прекрасно пойму все ее жесты. Я пойму, что тогда девочка говорила мне.

Нахожу то самое проклятое видео, где я над своей птичкой издевался. Включаю запись. Я хочу видеть все.

“Не надо! Умоляю, не троньте!

Ай, мне больно. Я боюсь вас. Мне очень больно! Хватит. Остановитесь, пожалуйста.

Вы монстр…”

Она просила остановиться, но я не понимал. Моя девочка умоляла меня не трогать ее, но я не слышал.

Я смотрю на это видео, курю и подыхаю. Снова и снова. Внутри все выгорело уже. Нечему болеть. Один пепел только остался.

Анютка плохо спит, поэтому ночи я обычно провожу с ней на руках. Смотря в ее серые глазки часто плачу. Она невероятно похожа на того, кто вырвал с мясом мое сердце и сжимал его в руках до крови. И все еще сжимает.

Роман не убивал моего отца. Он не делал этого, но я все равно не могу забыть, каким монстром он может быть, и что он сделал со мной этот сильный мужчина.

Сегодня я долго гуляю с Анюткой на улице. Малышка лежит в коляске и довольно спит, вдыхая теплый весенний воздух. Я больше не боюсь выходить на улицу, так как здесь больше нет тех злобных бойцовских псов. Только огромное количество охраны ходит, но она не приближается, чтобы не пугать меня.

Я понимаю, что Волк защищает нас, однако он мне не рассказывает, от кого именно, а спрашивать я боюсь. Боюсь узнать правду, хотя догадываюсь, что нам все еще угрожает опасность. Тот маньяк Быков все еще жив, и я не знаю, что он вздумает делать теперь.

Одно только понимаю. Я должна спасти своего ребенка. И если для этого мне нужно будет быть женой мужчины, который меня ненавидит, я буду. Не задумываясь даже.

Как только возвращаемся с прогулки, кормлю Анютку и укладываю ее спать. Слава Богу, у меня хватает молока, чтобы малышка наедалась и быстро набирала вес. Она такая сладкая, что мне хочется ее целовать и прижимать к себе практически все время.

Уже ближе к вечеру чувствую сильную усталость. Кажется, за сегодня я даже не садилась. Все с Анюткой на руках была, и теперь понимаю, что хоть час, но мне надо нормально поспать.

Иду в комнату Волка, все еще жутко волнуясь, хотя и знаю, его там не будет. После той первой ночи мужчина больше не приходил ночевать сюда, всецело отдав кровать в мое распоряжение.

Как только включаю свет в ванной, тут же руку ко рту прикладываю в немом крике.

На полу валяются окровавленные осколки стекла. Их очень много. Крупные, мелкие, острые.

Невольно взгляд бросаю на зеркало и понимаю, что это из него. Оно полностью растрощено. На острых краях стекла все еще виднеются вмятины и кровавые следы. Как от…ударов.

Сердце начинает стучать быстрее. Волк был здесь. Это он сделал, только зачем? Зачем ему причинять себе такую боль. Боже, тут же столько крови…