Книга В уплату долга, страница 111 – Екатерина Ромеро

Я кормлю Анютку грудью и радуюсь тому, что у меня все же начало появляться молоко. Грудь сразу же заметно потяжелела и налилась. Соски стали еще более чувствительными, просто до предела, но это не важно. Главное, чтобы дочка наедалась и быстрее набирала вес.

С наступлением первого вечера в качестве жены Волка я укладываю малышку в кроватку, а сама…стелю себе рядом на полу нечто вроде матраса из покрывал, куда с успехом укладываюсь. Я даже не думаю идти в комнату к Волку. Пусть он и муж теперь мне, но я не дам к себе прикоснуться. Ни за что. Его руки все также ненавидят меня и хотят сделать больно. Я знаю это. Я уверена.

Этот день был очень переживательным, и я сама не замечаю, как засыпаю прямо на полу, лежа на покрывалах у кроватки дочери. Благо, видимо, Анютка тоже устала, так как дала мне возможность хоть немного отдохнуть и не плакала.

Я спохватываюсь от того, что мне очень жарко, и как только глаза открываю вижу, что я больше не в спальне дочери. Я в огромной кровати. Волчьей кровати, и при всем этом бессовестно лежу у мужчины на плече в его комнате!

Тут же пинаю его в бок и вскакиваю, но сильная боль в животе тут же сгибает меня пополам.

– Ай! Илана, что стряслось?

Быстро хватаю ртом воздух. Я вообще не помню, как я здесь оказалась. Бросаю взгляд на улицу. Непроглядная тьма. Еще ночь.

Прикладываю руку к животу. Все еще тянет. Мне даже швы еще не сняли.

– Спокойно. Тебе нельзя так резко вскакивать.

Грубый голоспрорезает тишину. Мурашки от него бегут по коже.

– Почему я здесь?

– Ты правда думала, что я оставлю тебя спать на полу?

– Да! Да, Думала. Я не собираюсь спать здесь рядом с вами. Да еще и вдали от Анютки!

Бросаюсь к двери, но мгновенно среагироваший мужчина мигом преграждает мне дорогу, захлопывая дверь прямо перед моим носом.

Стараюсь унять бешено бьющееся сердце, когда замечаю, что Роман в одних только боксерах. Его голый торс заставляет меня волноваться. Сильно волноваться.

Зверем смотрю на мужчину. Мне не до шуток.

– Дайте мне уйти.

Роман не слушает. Он только ближе подходит. Опасно близко.

– Илана, ну что за истерика? Анютка спит в своей комнате.  Вот датчик на стене, видишь? Если она заплачет, мы сразу услышим. Тебе надо отдыхать нормально. Не на полу, понимаешь?

Сглатываю. Я понимаю все прекрасно, но не с мужчиной же спать в одной постели!

– Иди ложись. Еще только четыре утра.

Маюсь. Не знаю, что делать. Чисто машинально прикладываю руку к животу. Шрам все еще ноет, и это не остается незамеченным.

– Болит?

– Да.

Не вру. Зачем, если он и так все видит.

Вижу, как сильно ходят желваки у Романа на лице. Он злится, только я не понимаю, почему.

– Ляжь. Давай посмотрю, что там.

Быстро головой мотаю. Еще чего.

– Илана, не бойся. Просто покажи мне. Ты могла навредить себе.

Сжимаю кулаки, но все же ложусь на кровать. Замираю вся, когда мужчина тут же задирает вверх мою длинную ночную сорочку, и добирается до живота, на котором виднеется длинная белая повязка.

Не дышу даже, когда Роман осторожно отодвигает эту повязку и смотрит на мой еще свежий шрам.

Становится не по себе. Стыдно. Непонятно. Хочется закрыться от него.

– Все очень плохо там, да? Шрам большой будет?

Спрашиваю, и боюсь ответ услышать, но Роман медлит. Внимательно смотрит на мою рану.

– Нет. Все нормально там, но тебе надо быть осторожнее. Скоро швы снимут. Останется только незаметная полоска. Не переживай за это, птичка. Не думай даже. Тебя ничем не испортить.