Книга Судьба самозванки, страница 107 – Амо Джонс, Меган Брэнди

‒ Так что, никто на самом деле не представляет угрозы? ‒ спрашиваю я, надеясь на правильный ответ.

‒ О, нет, ‒ она смеется. ‒ В этот момент они все предоставляют угрозу, и девочка, не пойми меня неправильно. Я только начала. У нас действительно есть убийцы, дикие Оборотни и откровенные психопаты. У нас есть люди, которые потеряли веру в Темную Корону, другие, которые ненавидят Министерство, и те, кто восстает против всего этого. Те, кто не были так опасны, когда прибыли, опасны сейчас, потому что это место существует для того, чтобы свести нас с ума.

Она останавливается, черная каменная дорожка заканчивается в полудюйме перед ее ботинками. Открывает мешочек на левом боку, вытаскивая небольшую пригоршню блестящей черной пыли. Выдувает ее по прямой линии перед собой.

Каменистая тропа, ведущая к линии деревьев в нескольких милях отсюда, начинает расплываться, пока в центре ее не разверзается черная дыра, открывающая правду ‒ далекая тропа ‒ это иллюзия, призванная заслонить то, что находится по другую сторону.

Девушка оглядывается на меня.

‒ Если бы Бездарные наткнулись на остров, этот маленький трюк заставил бы их идти на месте многие мили, ‒ она ухмыляется, поднимая руку, как будто гордится. ‒ После тебя.

‒ Такое когда-нибудь случалось?

Интересно.

Она кивает.

‒ Пару раз. Вампиры обескровили их за считанные минуты после приземления, ‒ она пожимает плечами. ‒ Иллюзия ‒ результат последней, и, эй, тот вертолет, на котором они прилетели, дал нам такое дерьмо, с которым мы никогда не думали столкнуться. В любом случае. Иди.

Делая полный вдох, я вхожув проем, глаза расширяются, когда я осматриваю это место. Бетонные здания и старые хижины построены глубоко среди деревьев, которые я заметила, когда Дракон подлетел поближе, и впервые я замечаю больше Одаренных. Некоторые свисают за ноги с ветвей деревьев, в то время как другие борются в гигантском слое грязи.

Слева раздаются крики, справа ‒ глубокое рычание, и мои ноги замедляются.

‒ Сегодня спокойный день, ‒ она замечает мою нерешительность и впервые поворачивается ко мне лицом. ‒ Я думаю, я должна просто сказать тебе сейчас, если это еще не было очевидно. Тебе это здесь не понравится. Это не вопрос, просто факт. Ты официально одиночка в своей прошлой жизни, и она никогда не станет лучше. Боль никогда не притупится. Это не одна из тех ситуаций, когда все лечится со временем. На Острове Изгнания все наоборот, ‒ она оглядывается назад и снова смотрит на меня.

‒ Ты полностью заблокирована от всех, кто находится за пределами этого места. Для них ты больше не существуешь, кроме как в их воспоминаниях, но они не заблокированы от тебя.

‒ Что это значит?

‒ Это означает, что если ты с кем-то связана, или тебе нравится бегать в стае, или что-то еще, что связывает тебя с другими, ты будешь чувствовать их каждый божий день, всегда, но они не будут этого знать. Они ничего не почувствуют от тебя, так что со временем… они исцелятся и забудут тебя, но тебе никогда не предложат такой же отсрочки. Это извращенная игра, в которую Министерство любит играть с нами. Пытка без прикосновений, как нам нравится это называть. Судя по тому, как ты вышла из пещеры, она открыла тебе кое-что дерьмовое. И, основываясь на моем опыте, я бы сказала, что у тебя есть пара. Извини, но ты будешь чувствовать его всю оставшуюся жизнь, и, к сожалению, у тебя нет возможности взять здесь свое. Это буквально единственная магия, которая здесь заблокирована. Временная смерть ‒ обычный инструмент, который все мы используем, но постоянная? ‒ она качает головой, длинные темные волосы падают на плечи массивными волнами. ‒ Министерство никогда бы не позволило нам такой роскоши.