Книга Эхо древних звёзд, страница 14 – Charmonium

Тар Триз медленно открыл дверь зала, ведущую в коридор.

– За провокацию и драку мисс Кросс и мисс Аи Ксар получают три круга по академии. Маршрут на ваших коммуникаторах.

Ориан и Лира молча покинули общий зал.

– Остальные, – обратился к студентам тар, – за невмешательство получают по пять кругов. Ваши товарищи – ваша семья на время обучения. Семью нужно беречь.

Спорить с тар Тризом студенты не посмели. Да и кто в здравом уме захочет спорить с ксендрианцем? Огромные гуманоиды, похожие больше на людей, чем на ящеров,но сохранивших мощный хвост, были выше, сильнее и проворнее большинства известных рас. Выносливые жестокие ксендрианцы были грозными противниками, проигравшие лишь собственной эволюции – продолжительность жизни была выше многих, но дети у них рождались крайне редко.

Лира сверилась с коммуникатором. Бежать оставалось два с половиной круга. Каждый круг – приблизительно пятнадцать земных километров.

Лира бежала по коридорам Зенотара, и каждый шаг отзывался болью в ребрах. Подошвы скрипели на композитном полу, а пот стекал по вискам. Она представляла лицо Хэнсена, его медвежье рычание: "До кровавых соплей, мелочь!" Да уж, Пол бы гордился.

Три круга превратились в бесконечность. Стены академии плыли мимо, как кадры плохо смонтированного фильма. Лира считала шаги, дыхание, удары сердца - всё, чтобы не думать о боли. О том, как Ориан издевалась над ней в душевой. О том, как все вокруг делали вид, что ничего не происходит.

– Знаешь, что самое страшное в насилии? – голос Кайроса прозвучал рядом так неожиданно, что Лира едва не споткнулась. Ниралиец легко двигался вровень с ней, будто забег был для него обычной прогулкой.

– Что? – выдохнула она, не глядя на собеседника.

– Не физическая боль. Даже не унижение. Самое страшное – это когда ты начинаешь верить, что заслужила это.

Холодный пот выступил на спине Лиры. Она вспомнила отца. Не Палача Кросса, терроризировавшего чужие расы. А того, кто запирал её в подвале за каждый проступок. Бил наотмашь по лицу за сказанное невпопад слово. Того, кто учил дочь убивать взглядом. "Сильные не плачут," – повторял он.

В тот вечер Лира долго сидела у окна общежития, наблюдая за звездами. Коммуникатор жег руку – хотелось написать Хэнсену, рассказать обо всем. Но вместо этого она открыла файл с лекциями и начала учить материал. Больше, чем знания, её интересовал один вопрос: почему люминарий Солт не исключил их обеих?

“Потому что мы все здесь такие же заключенные,” - сказал внутренний голос, удивительно похожий на голос Кайроса. “Просто одни сидят в красивых клетках, а другие - в уродливых.”

За стеной послышались приглушенные рыдания – Ориан наконец-то дала волю слезам. Лира усмехнулась: победа казалась такой сладкой всего пару часов назад. Сейчас же во рту стоял привкус пепла.

“Вместе мы - космос,” - эти слова теперь звучали как насмешка. Как будтокто-то специально подобрал самую ироничную формулировку для места, где ненависть начинала кипеть сильнее, чем в перегретом реакторе.

Остаток недели прошел в напряженном ожидании. Ориан избегала встречаться с Лирой взглядом, но её подруги нашептывали что-то друг другу, бросая злобные взгляды. Лео пытался заговорить, но Лира игнорировала его, как и всех остальных.

Только Кайрос время от времени появлялся рядом – ни друг, ни враг, просто присутствующий. Ниралиец стал своеобразным талисманом безопасности. Где Кайрос - там нет Ориан.