Книга Удрать от замужа, или Последний шанс императора, страница 82 – Елена Амеличева

Это было ни к чему, ведь дни и без того тянулись слишком долго. Приходилось лежать без сна, не чувствуя желания и сил вставать. Ведь когда знаешь, что ничего хорошего тебя не ждет, подниматься с постели особо и не за чем.

Ни чтение, ни музицирование, ни акварели меня не занимали. Поэтому приходилось убивать время конными прогулками. Сразу же после обеда я седлала черную кобылку с рыжей звездочкой на лбу и отправлялась в поля. Правда, там мне тоже не давали побыть в одиночестве – ведь за моей Полли длинной вереницей тянулся шлейф охраны, приставленной Маттаром. С трудом уговорив Озриэля, я все же отвоевала право на какое-то уединение, довольно куцее, если уж признаваться честно, получив право скакать на большом расстоянии от гвардейцев.

Удовольствия от таких прогулок не было ровным счетом никакого, но я упрямо продолжала выезжать – за неимением других развлечений.

Но сегодня привычный маневр был поломан, ведь я ожидала встречи с кое-кем. Спешившись у небольшой речушки, шустро скачущей сквозь серые валуны, вгляделась во всадника, лошадь которого спускалась с холма вдалеке.

- Вы кого-то ждете, госпожа Микаэла? – спросил эльф, тут же подъехав на своем вороном жеребце.

- Да, - кивнула и помахала рукой Тому. – Нам с другом нужно нанести визит кое-кому. – Не беспокойтесь, вам будет оказана честь сопровождать нас.

- Уже пора начинать переживать? – тут же съязвил остроух.

- Несомненно, - я тоже не отказала себе в удовольствии.– Ведь мы отправляемся в гости к разбойникам!

Разумные аргументы, которыми меня потчевал эльф, пошли на второй круг как раз в тот момент, когда среди деревьев показалась приземистая хижина разбойников.

- Госпожа Микаэла, еще не поздно передумать и вернуться, - принялся увещевать Озриэль, хотя было видно, что больше всего на свете ревностному остроуху хочется меня связать, вставить кляп, закинуть на плечо и утащить обратно в поместье.

Там усадить перед очагом, окружить кольцом из охраны, вооруженной до зубов, и отпускать только в столовую да в опочивальню.

- Смирись, - велела я и, глянув на Тома, - спросила, - идем?

- Страшно как-то, - он поежился.

- А кто правду знать хотел? – укорила его. – Мимо охраны императорской проскользнул на празднике, чтобы меня найти? - покосилась на охранника, у которого на щеках нервно заиграли желваки. – А тут вдруг испугался?

- Так правды и испугался, - признался парень после того, как я «пощекотала» его самолюбие. – Наговорит сейчас эта бабка, а мне потом расхлебывай.

- Тогда разворачиваемся и возвращаемся домой, - к удовольствию Озриэля, я встала спиной к хижине. – Будешь слушать свое сердце, этого довольно.

- А тебе самой-то это помогло?

Голос из кустов прервал мой воспитательный маневр.

- Раздавать советы все горазды, - бабушка раздвинула ветви и вышла к нам. – А вот следовать им никто и не умеет.

- Здравствуйте, - хором выдохнули мы с Томом, глядя на нее.

- И вам не хворать, - она кивнула и повела рукой в сторону дома. – Проходите уж, коли явились. Не зря ж ноги топтали, в самом деле.

Переглянувшись, мы зашагали за ней следом, под протяжный тоскливый стон Озриэля.

Внутри хижины было все также темно, лишь небольшое оконце у самого пола неохотно пропускало солнечный свет, что тут же рассеивался, разбавляя сумрак.

- Присаживайтесь, гости дорогие, - ведунья указала на подушки, лежавшие на полу, а сама подошла к столику из сбитых на скорую руку пары досок.