Книга Баламут, страница 1 – Alexander Blinddog

Для М.

Позже говорили, что этот человек пришёл с севера, со стороны Софийских ворот. В октябрьских сумерках он распахнул дверь в кабак косого Фрола, что на Страстной улице, под иссохшей вывеской. Невысокий широкоплечий юноша, лет семнадцати, с пронзительными голубыми глазами. Под правым глазом тянется тонкий бледный шрам, светлые волосы выбриты на висках. Он вошёл в помещение, снял шапку с фазаньим пером, и перебросил через руку плащ, намокший от первого осеннего дождя, показав всем заинтригованным посетителям кожаную куртку с нашитыми металлическими пластинами. Сбросил наплечный мешок. Невзначай поправил перевязь меча. Кинул на стол пригоршню серебряных чешуек.

Кабатчик Фрол тут же услужливо подскочил, склонившись в полупоклоне.

— Чего изволит добрый витязь? — спросил он.

— Меня зовут Баламут, — сказал юноша, присаживаясь на колченогий стул и закидывая ногу на ногу. — Наёмник. Я борец с нечистой силой.

Сказал он это нарочито громко, так, что окончательно приковал к себе внимание всех сидящих в трактире, в том числе и получил десятки взглядов любопытных девиц.

— К-хм, очень рад за вас, милостивый государь, — ответил Фрол, немного обескураженный таким ответом ни к месту, и силясь переварить, что ему с этой информацией теперь делать.

Баламут, явно ожидавший более яркой реакции на свои слова, недовольно потёр большим пальцем тонкий шрам.

— Неси всё, что есть съедобного, хозяин, да кувшин пива, если в твоей дыре найдётся что-то приличное.

Трактирщик прикинул, что горстки мятого серебра не хватит на многое, но мудро решил промолчать, чтобы не злить лишний раз человека с мечом. Он сгрёб деньги и поспешил удалиться.

Юноша, назвавшийся Баламутом, тем временем, продолжал дерзко оглядывать зал, откинувшись на спинку стула. Половина посетителей уже потеряла к нему всякий интерес, вернувшись к своим делам — поеданию каш с супами, да распитию пива. Другие же, напротив, оживлённо перешёптывались, разглядывая диковинного гостя.

— Так ты, стало быть, борец с нечистью, сынок? — спросил юношу сидевший за соседним столом старик, окуная вислые усы в кружку.

— Именно так, отец, — громко сказал Баламут, подмигиваясимпатичной рыжей девчонке, отчего так покраснела и захихикала. — Брожу по трактам, да лесным чащобам, вырезаю нечисть за горсть звонкого серебра. Очищаю Русь-матушку от скверны, да оберегаю покой простых людей, вроде тебя, не щадя живота своего.

Старик крякнул и мотнул головой.

— И с кем же борешься? — спросил он.

— Да с кем хочешь. Виверны, сирены, мантикоры, лешие, древни. Всех побороть могу, за достойную плату, разумеется, — ответил Баламут полируя ногти о металлическую бляшку на куртке.

— Мантихоры? Ишь, ты. Не видел я что-то в наших краях мантихоров никаких. Да и ни вивернов, ни прочего нечистого зверья, тоже ни разу не видывал, — сказал старик.

— Не стоит благодарности, — Баламут поднял ладонь, словно останавливая грядущий поток комплиментов.

— Я вообще не слышал, чтобы мантихоры водились где-то, кроме бабьих сказок, — продолжал гнуть свою линию старик.

— А великого князя видел когда-нибудь своими глазами? — спросил Баламут. — Нет? Что же теперь, его по-твоему тоже не существует? Стало быть, и подати можно не платить? Смотри, дед, договоришься до плахи. У-у-у, смутьян.