Книга Стажер магического сыска 3, страница 101 – Юлия Гладкая, Alexander Blinddog

Выйдя на улицу, Воронцова прислонилась к стене, точно отдыхая. Глеб заметил, что Анна непривычно бледна, зато глаза подозрительно блестят.

— Отчего вы не сказали, что ваш отец — член этого клуба? — обратился он к ней, не зная, как поддержать беседу.

— Вы думаете, я знала? — Анна дернула плечом. — Последний раз я видела его лет пять назад, если не больше, и тоже случайно. Или, Глеб Яковлевич, вы не заметили, сколь холодны наши отношения?

— Ну, это сложно не заметить, — признался Глеб. — Я в общих чертах знаю, что у вас вышла размолвка, но вот вы встретились и даже не поздоровались.

— Так лучше, — отрезала Анна. — И вообще, мы не о моем отце прибыли поговорить, а о Савельеве. Итак, опросив всех членов клуба, мы все там, где и прежде, — а именно на старте. Поскольку ничего нового не узнали. Собрания не было, письма никто из собравшихся не посылал. Тогда кто это сделал? — она покосилась на Буянова.

— Ну, мы все еще можем задать этот вопрос отсутствующему Марку Витальевичу, — предложил Глеб. — Вдруг он по возрасту пригласил и забыл?

— Я бы и вдову опросила, — призналась Воронцова.

— Зачем? — Буянов, достав сигарету, закурил и, глядя, как легкие облака дыма плывут по воздуху, добавил: — Она даже не из этой компании.

— Сударыня, которая никогда ничего не покупает, и вдруг включается в торги за статуэтку, вызываетряд вопросов.

— Тогда и Ольгу Валентиновну стоит допросить, — предложил Глеб, усмехаясь.

— А вы правы, — неожиданно согласилась Анна. — Мы не можем делать исключения ни для кого. Мне кажется, за историей этого артефакта скрывается особая история, которая и стала причиной исчезновения ее нового хозяина.

— То, что она старая и ее сделал колдун, вам мало? — Глеб снова затянулся.

— Скажем так, недостаточно, — пояснила Анна. — А вот и дворник. Идемте, спросим его, не приезжал ли вчера Савельев. Возможно, это что-то прояснит.

Дворник, здоровенный детина, глаз которого почти не было видно из-под кустистых бровей, и с такой длинной смоляно-черной бородой, что и на десять мужчин бы хватило, угрюмо покосился на подошедших Буянова и Воронцову.

— Не знаю я ничего, господа полицейские, — сказал он вместо приветствия и снова начал лениво расчищать сугроб.

Проку бороться со снегом, который валил вот уже который день не переставая, от его ленивых движений было не больше, чем от попыток вычерпать океан чайной ложкой. На работе дворник явно не перетруждался.

— И вам не хворать. Только с чего вы решили, что мы из полиции? — спросил Глеб. — Откуда вам знать?

— Оттудова, — многозначительно буркнул дворник и опять принялся лениво тыкать лопатой в снег.

— Как вас зовут? — спросила Воронцова.

— По имени-отчеству меня зовут обычно, — сквозь зубы ответил дворник.

Он воткнул лопату в снег, скрестил руки поверх черенка, отвернулся.

Глеб подавил в себе непрофессиональное желание взять его за шиворот и как следует встряхнуть. Вот знает же, что не простые зеваки пришли доставать не пойми с чем, но все равно хамит. Он сердито выдохнул сквозь сжатые зубы.

— Слушай, голубчик, — сказал Буянов. — Ты если говоришь, что мы из полиции, так, наверное и проблем с нами иметь не хочешь, да? Или тебя так работа достала, что в сладких снах грезится поваляться на нарах в кутузке, день-другой, казенные щи похлебать?