Книга Стажер Зеркального сыска, страница 83 – Юлия Гладкая

– И как? – Митя сдался, понимая, что придется выслушать всю историю. От начала до конца.

– Да никак, – махнула Лукерья, забирая пустую тарелку и вместо нее подвигая блюдо с пирожками, – пришли, кадилом помахали, и все. А ворье как тащило, так и тащит. Этих разве ладан спугнет?

– А в полицию обращались? – Митя ухватил пирожок, еще горячий, мягкий, точь-в-точь как из детства.

– Тю, городовые торговок и слушать не стали. «У всех тащат», – говорят. А людям разве легче? – Тетка вздохнула.

– Не-а. – Митя помотал головой, наслаждаясь яблочной начинкой с привкусом корицы.

– Вот и я о том, да и ладно бы ворье, всегдабыли те, кто на руку нечист, так ведь лиходеи дальше пошли, – призналась Лукерья, наполняя кружку чаем из пышущего жаром самовара. – На Нюрку хилую напали, когда она с базару-то шла. Не снасильничали. Тут врать не стану, а корзинку отобрали, и ведь, главное, что?

– Что? – смиренно уточнил маг, прихлебывая чай.

– Что Нюрка не помнит, кто это был! – восторженно заявила кухарка и замерла, будто ожидая аплодисментов.

– Шок, вызванный кражей, может привести к потере памяти. – Митя усмехнулся тому, что говорит как по писаному, не проходят даром уроки от Игната Исааковича.

– Ты, господин маг, конечно, по-умному глаголешь, да только Нюрка хоть и хилая, но не дура, уж если б кто напал, она бы ор подняла такой, что весь город бы услыхал. А тут она пришла домой и только там уразумела, что корзинки нет.

– Оставила где-то или потеряла, почему сразу кража? – вздохнул маг, которому изрядно надоела эта история и хотелось скорее уединиться в кабинете, поработать с картинками инока и с документами, собранными за последнее время.

Лукерья выдержала паузу, будто заправская актриса, и, когда Митя уже поднялся из-за стола, сказала:

– А потому что пару дней назад у Маньки-тихой так же сумку утянули, была сума, и нетути. Манька-то, молчунья, сразу не рассказала, а уж как Нюрку обнесли, так и призналась во всем. Так что, господин маг, теперича уж и я боюсь на базар идти, мало ли, вдруг очарует кто да все покупки стащит?

– Вас, Лукерья Ильинична, ни один негодяй не тронет, – успокоил Митя женщину, – и не потому, что вы его вмиг зашибете, а потому, что вы у меня работаете. Поди ж весь город о том знает, а кто станет связываться с Зеркальщиками? Уверен, таких нет. Благодарю, было очень вкусно. А теперь я, пожалуй, поработаю, и сделайте милость, не беспокойте. – Маг быстрым шагом вышел из кухни и, только затворив за собой дверь кабинета, успокоился. Лукерья хоть и любила поговорить, а все же покой хозяина нарушать не станет.

Достав из стола папку, стажер устроился на тахте поближе к печке. Кухарка заблаговременно затопила буржуйку, и теперь в комнате царило блаженное тепло. Потрескивали дрова, согревая железное нутро печи, искрились на окне морозные узоры, дом дышал тишиной и покоем.

Митя попытался сосредоточиться на рисунках, но в голову отчего-то лезли сплетни, рассказанные Лукерьей. Тои дело он ловил себя на том, что размышляет, мог ли тут промышлять неизвестный маг или все случайно. Стажер вновь поглядел на портрет Пелагеи, созданный Филимоном, и задумался: что, если эти события и старуха связаны?

Право слово, он не мог себе представить, чтобы Пелагея обирала горожанок, но смутное чувство, что в их уездном городке все связано, не покидало мага.