Книга Стажер Зеркального сыска, страница 78 – Юлия Гладкая

Митя отодвинул рисунок, потянулся и, глянув на часы, висевшие на стене, вздохнул. Стрелки, ни на что не намекая, перевалили за четыре утра.

– Самое время думать, – проворчал маг, еще раз посмотрев на картинки. Не увидев ничего нового, Митя большую часть сунул в ящик стола, а три бумажки, свой портрет, белиберду и как бы цветок, свернув, положил в карман.

По-доброму стоило бы поспать и опосля, взяв все рисунки, отправиться в департамент, пускай начальство в этих шедеврах разбирается. Да вот только сон не шел. Мысли занимала Дуня, как она там, горемычная? Жива ли еще? Стажер даже подумал скользнуть в клинику сквозь зеркало, но предположил, что в такой час доктора не найти, да и больных ни к чему тревожить. Решив отложить свой визит к Евдокии, маг, не в силах усидеть на месте, оделся и направился в трактир. В отличие от ресторации, что располагалась на первом этаже гостиницы и закрывалась в одиннадцать, трактир работал круглые сутки.

Само собой, там едва ли могли подать кофию, но уж крепкий чай точно нальют и калачей предложат, а большего Мите сейчас и не хотелось.

Покидая здание, Митя приметил сонного портье, позвякивающего ключами.

Не здороваясь, маг шагнул в морозное утро.

Несмотря на ранний час, на улицах уже суетился рабочий люд. Кто поспешал на завод, кто в конюшни, кто по своим делам. Уставшие от зимы, хрипло горланили петухи, скрытые от глаз высокими заборами.

Навстречу Мите промчался лихач. Коляска с поднятым верхом, запряженная тройкой, едва не сшибла мага с ног. Митя только и успел разглядеть, как в глубине пролетки вспыхнула спичка и мигом погасла. Видно, ехал офицер или купец от актрис домой. Погрозив кулаком вслед извозчику, маг ускорил шаг, желая поскорее оказаться в тепле.

В трактире кипела жизнь. Одни посетители отдыхали от работы, другие только собирались приступить к труду, третьи и вовсе вели праздный образ жизни. Не вглядываясьв присутствующих, стажер протиснулся между двумя мужиками, от которых несло крепким табаком и чесночным духом, и, устроившись на свободном месте, стал поджидать полового.

Видимо, хозяин заприметил гостя, потому как мальчишка-разносчик вырос возле Мити, как гриб после дождя.

– От хозяина, – поклонился он, ставя перед магом кружку черного чая и тарелочку, на которой истекали янтарной негой медовые соты.

– Благодарствую, – кивнул Митя и, прежде чем постреленок сбежал, добавил: – Калач мне принеси, да посвежее.

Приняв заказ, мальчонка исчез в толпе. Митя же задумчиво извлек из кармана рисунок с почеркушками и, откинувшись на спинку стула, не спеша разглядывал его, прихлебывая горячий чай, подслащенный медом. Мага никак не покидали мысли о том, что все случившееся произошло уж очень вовремя. Филимон умер прямо за то время, которое Митя провел в уборной. Тать проник в дом, как раз когда Евдокия собиралась отнести ему, Мите, рисунки. Даже старуха Пелагея появилась в купеческом доме в тот самый вечер, а не в какой другой. Да и чего ее потянуло в комнату прислуги? Чай-то, небось, на кухне подавали, а не в личных апартаментах.

Звякнуло. Митя, очнувшись от размышлений, успел подумать, что это половой принес калач, но сразу же понял, что ошибся.

Глядя на мага осоловелыми глазами, то и дело икая, перед Митей стоял аптекарь. Если вчера утром Никифор Иванович еще выглядел пристойно, хоть и приложился к бутыли, то сейчас этот уважаемый человек растратил все достоинство.