Книга Дар горгульи, страница 9 – Рейчел Абернати

Через некоторое время она поднимает голову и смотрит вниз на улицы.

– О! – восклицает она, ее страх, казалось бы, забыт. – Это так... так красиво! Отсюда мне видно все!

Я ухмыляюсь – ничего не могу с собой поделать. Ее удивление делает меня безрассудным.

– Держись крепче, – говорю я, уже наклоняя крылья, чтобы поймать восходящий поток.

Она задыхается, когда мы поднимаемся, ее пальцы мягко впиваются в мою кожу, но она не кричит и не плачет. Моя храбрая женщина. Я веду нас выше, чем разумно. Рискуя совсем немного.

Я хочу, чтобы она увидела мир моими глазами.Я хочу, чтобы она захотела этого. Хотела меня.

Она указывает на достопримечательности, проносящиеся мимо. То, что она узнает, но никогда не видела с этой точки обзора: парк, по которому она иногда бродит по пути домой, маленький фургончик с кофе, у которого она часто бывает, и, наконец, угловатый контур ее здания.

О посадке на старую пожарную лестницу не может быть и речи. Даже в одиночку старая конструкция стонет. Вдвоем мы бы неоправданно рисковали. Вместо этого я сажаю нас в маленьком переулке рядом с ее домом. Мне не хочется ее отпускать, но у меня нет веской причины держать ее в своих объятиях. Без нее, прижатой ко мне, мне холодно, как никогда раньше. Как будто я не знал, что мне холодно, пока она не согрела меня.

Она спотыкается, когда ноги касаются земли, и я вдруг боюсь, что каким-то образом пропустил травму. Вор нанес ей вред? Как я мог не заметить?

– С тобой все в порядке? – спрашиваю я.

К моему облегчению, она улыбается.

– Я в порядке! Просто... полагаю, возвращаю равновесие?

Я улыбаюсь в ответ и испытываю удачу, осторожно беря ее за локоть, чтобы удержать в устойчивом положении.

Она не отстраняется. Просто смотрит на мою когтистую руку мгновение, прежде чем снова встретиться со мной взглядом.

– Я все еще не верю в то, что вижу. Или в то, что произошло. Откуда ты вообще взялся? Кто ты? Как тебя зовут?

Так много вопросов – на все из которых лучше было бы ответить в помещении и вне слышимости, но я пока не настолько смел, чтобы предложить это. Мне уже повезло больше, чем я мог когда-либо мечтать.

– Меня зовут Хоук, и мой вид известен как горгульи. Мы живем в этом городе с тех пор, как он существует.

– Горгульи? Как маленькие каменные монстры на соборе Парижской Богоматери?

– Ну, мы не все такие уж маленькие, и церковь уже много веков не является нашим домом, но да.

Она кивает, нахмурив брови, словно пытаясь понять, что я сказал. Затем она оглядывает переулок, и ее улыбка сменяется хмурым выражением. Я вижу, как в ее голове формируются вопросы, прежде чем она открывает рот.

– Хоук, как ты... ты принес меня домой? Как ты узнал, куда меня принести?

Я думаю о том, чтобы солгать, хотя и не уверен, что мог бы сказать, что было бы правдоподобным. Но трус лжет, а я не трус. Чтобы быть достойным своей женщины, я должен быть храбрым.

– Я уже бывал здесь раньше.

– Правда?

Моя челюсть так сжата, что болит. В мыслях я уже это вижу. В любой момент она сделает то, что делал каждый другой человек при виде моего вида. Она отшатнется – заберет с собой свое тепло. Проклянет меня. Отошлет. Это не то, что сделал бы человеческий мужчина. Но я не человек.

«Монстр».

Это слово звучит в моей голове так громко, что я почти не слышу ее вопроса.