Книга Двор Ледяных Сердец, страница 241 – Элис Нокс

Она двигалась как танцовщица среди врагов, каждое движение было грацией и смертью одновременно.

Взмах – горло врага вскрыто. Разворот – блок удара, что целился в спину Морфроста. Контратака – меч прошёл между рёбер.

Они двигались синхронно, словно были одним целым, защищая друг друга, прикрывая, убивая. Враги падали один за другим, не в силах пробиться сквозь их смертельный танец.

Всё у них получалось.

Но тут мой взгляд зацепился за движение в стороне.

На небольшой возвышенности, на холме, что давал преимущество обзора, стояла фигура в сверкающих золотых доспехах.

Оберон.

Узнать не составило труда – то же самодовольное лицо, та же королевская выправка, та же холодная красота. Он не сражался, не был в гуще битвы, как положено королю. Просто стоял и наблюдал, словно это была игра, шахматная партия, где воины были фигурами.

А потом кто-то рядом протянул ему лук.

Изящный, смертоносный, выкованный из живого дерева, покрытый рунами.

И золотую стрелу, что засветилась в его руках, пульсируя магией.

Сердце пропустило удар.

Холод пронзил меня, потому что я видела, куда он смотрел.

Не на толпу воинов. Не на поле битвы вообще.

На то место, где сражался Морфрост, где белые волосы развевались на ветру, где спина была открыта, незащищена.

Он поднял лук медленно, натянул тетиву.

И время замедлилось.

Звуки стали глухими, приглушёнными. Движения воинов замедлились, словно они двигались под водой. Каждая секунда растянулась в вечность.

Оберон целился, лицо сосредоточено, челюсти сжаты, глаза прищурены. Стрела в его руках светилась всё ярче, готовая нести смерть.

Аурелия повернула голову – медленно, в этом замедленном мире, золотые волосы описали плавную дугу.

Глаза расширились.

Она увидела Оберона на холме, лук в его руках, стрелу, нацеленную в спину Морфроста.

Поняла мгновенно – времени предупредить нет, времени крикнуть нет. Только одна возможность спасти.

Лицо исказилось – ужас смешался с решимостью,отчаяние с любовью, что была сильнее страха смерти.

Рот открылся, крик растянулся, исказился:

– Нееет!

Она развернулась резко, быстрее, чем позволяло замедленное время, словно сила воли пробила сквозь магию. Оттолкнулась от земли, бросилась вперёд – не к врагу, а к нему, грудью вперёд, руки раскинуты, чтобы закрыть собой, защитить.

Стрела вошла в неё.

Прямо в грудь, между рёбер, насквозь.

Я видела, как наконечник прошёл сквозь плоть, вышел со спины окрашенный красным.

Видела, как глаза расширились от боли. Как рот открылся в беззвучном крике.

И мир замер абсолютно.

Воины застыли в движении. Капли крови повисли в воздухе, не падая. Оберон застыл на холме, лицо только начинает искажаться ужасом понимания.

Аурелия застыла в воздухе, стрела в груди, глаза смотрят на Морфроста – полные любви, прощания.

Всё замерло.

Кроме него.

Морфрост обернулся медленно – в этом застывшем мире только он сохранил способность двигаться.

Меч выпал из рук, упал на землю с глухим звуком.

Он увидел её в воздухе, со стрелой в груди, с кровью, что начинала течь.

Лицо исказилось, непонимание сменилось ужасом, ужас отрицанием.

Он бросился вперёд, руки протянуты, поймал её в последнее мгновение.

Опустился на колени медленно, словно ноги не выдержали тяжести реальности.

И мир взорвался движением, звуком, болью.

Звуки вернулись разом – оглушительно, болезненно.