Книга Двор Ледяных Сердец, страница 217 – Элис Нокс

Девушка покраснела – смущённо, виновато, взгляд метнулся к танцующим.

– О! Правда? – Она вскочила, поклонилась торопливо. – Прошу прощения, не хотела мешать! Приятного вам дня!

Убежала – быстро, платье шуршало, волосы развевались, растворилась в толпе.

Тишина.

Его рука под столом скользнула выше – без препятствий теперь, мои бёдра больше не держали, мышцы устали, ослабли, сдались.

Пальцы поднялись к внутренней стороне бедра – там, где пульсировала его метка, где кожа была чувствительной, горячей.

– Сдалась, – прошептал он, и в голосе прозвучало торжество, удовлетворение. – Знал, что сдашься.

– Морфрост… – выдохнула я отчаянно, умоляюще, но голос дрожал, ломался.

Он повернулся ко мне – неспешно, посмотрел прямо в глаза.

В его взгляде плясало что-то тёмное, хищное, голодное, возбуждённое.

– Знаешь, что происходит с упрямыми девочками? – спросил он тихо, и голос стал бархатным, опасным, обещающим.

– Что? – выдохнула я, не отводя взгляд, не в силах оторваться.

– Их ломают, – прошептал он, наклоняясь ближе, дыхание коснулось моих губ – холодное, обжигающее. – Медленно. Тщательно. Терпеливо. Пока они не умоляют. Пока не просят сами.

Пальцы подстолом надавили – резко, сильно, скользнули выше, к краю.

Мышцы бёдер дрогнули – окончательно сдались, разошлись, открылись.

Проиграла.

– Попробуй, – бросила я вызов, встречая его взгляд, голос дрожал, но был твёрдым.

Он усмехнулся – размеренно, хищно, победно.

– О, я попробую, – пообещал он, и пальцы скользнули под ткань. – Прямо сейчас.

И коснулись.

Там.

Холодные. Уверенные. Точно знающие, куда прикасаться.

Разряд взорвался – острый, ослепляющий, я задохнулась, дёрнулась, но его вторая рука мгновенно легла на стол поверх моей – крепко, властно, не давая сорваться.

– Тихо, – прошептал он, и губы почти не двигались. – Сиди. Смотри вперёд. Улыбайся.

Пальцы начали двигаться – медленно, кругами, надавливая точно туда, где нужно, где каждое прикосновение отзывалось волной жара.

Мир поплыл, звуки стали приглушёнными.

Я видела фейри напротив – они разговаривали, пили, смеялись. Но атмосфера менялась.

Пары начали целоваться – прямо за столами, открыто, жадно. Руки скользили по телам, не стесняясь. Один фейри притянул свою партнёршу на колени – она запрокинула голову, засмеялась, он зарылся лицом в её шею, кусал, она постанывала.

Другая пара танцевала – но это был не танец. Он прижимал её к себе сзади, руки скользили по животу, выше, к груди. Она подалась назад, тёрлась о него, откровенно, без стыда.

У края площадки мужчина приник губами к груди своей партнёрши – прямо в танце, отодвинул лоскут платья, обнажил сосок, взял в рот. Она застонала, запрокинула голову, пальцы вцепились в его волосы.

Это дикость. Это…

Но никто не осуждал. Все смотрели, улыбались, некоторые аплодировали.

Праздник плодородия. Здесь это норма.

Пальцы Морфроста скользнули ниже – к входу, надавили.

Но не вошли.

Просто кружили, дразнили, обводили.

– Морфрост… – прошептала я отчаянно.

– Что, Элиза? – голос был бархатным, насмешливым. – Хочешь, чтобы я остановился? – Пауза. – Или хочешь, чтобы я продолжил?

Я не ответила, не могла.

Палец надавил сильнее – медленно, испытывающе, начал входить.

На одну фалангу.

Я вздрогнула, сжалась вокруг, тело инстинктивно сопротивлялось.

Я никогда… никогда раньше…