Книга Брак по контракту со злодейкой, страница 55 – Ангелишь Кристалл

— Мне известно, где может находиться один из ключей к артефакту, — бросила наконец. — Я не уверена, что он подлинный, но уверена, что вам будет это интересно.

— Мне? — Вэлмир чуть вскинул бровь, словно только что услышал глупость, на которую даже не рассчитывал. — Почему не тем, кто гоняется за ним открыто? Уж не надеетесь ли вы, что я, в отличие от них, не предам?

— Надеюсь, что вы — разумнее. У вас другая мотивация, в отличие от большинства.

— И вы, конечно же, её знаете?

Я чуть улыбнулась — уже почти по-настоящему. Он попался. Не полностью, но зацепился за наживку.

— Я наблюдательная.

Он смотрел на меня долго. И, что самое пугающее — не отводил взгляда, будто копался в сознании, примерял на меня нечто, чего я ещё не понимала.

— Хорошо, — наконец произнёс герцог, обойдя меня и снова посмотрев в окно сада. — Тогда скажем так. Я не стану вас трогать пока то, что вы предлагаете, не окажется пустышкой. Взамен вы не будете пытаться обмануть меня, юлить, тянуть время. Вы играете ва-банк, но правила здесь ставлю я.

— А если я нарушу их?

Он медленно повернулся, от чего стало не по себе.

— Тогда вы очень быстро узнаете, почему от меня бегают даже те, кто не боится короля. И сейчас вам придётся отыгрывать роль моей невесты, раз уж ваш бывший жених теперь уверен в нашей связи.

Земля ушла из-под ног, а разум будто оглушило от шока. В висках звенело, в груди неприятно сжалось, будто изнутри ударили чем-то тяжёлым. Глаза сами собой распахнулись от невозможности поверить в услышанное. Я не сразу поняла действительно ли он произнёс это вслух, или мой мозг, добитый бессонной ночью, решил добавить драматизма. Но слова продолжали звенеть в ушах, будто кто-то разбил стекло в полной тишине. «Роль моей невесты». Он сказал это без намёка на усмешку, без угрозы, без яда — просто и спокойно, как диктуют приговор. Как озвучивают решение, которое уже невозможно обжаловать.

Это даже не была угроза. Это было хуже. Это — необходимость и последствие. Новая цепь, застёгнутая на горле, только тонкая и дорогая, как полагается приличной невесте. Я почувствовала, как в желудке стянулось от подступающей тошноты. Холод под кожей, страх даже на кончиках пальцев, а ещё боль где-то в глубине души и зарождающаяся, медленно нарастающая злость.

Потому что он безоговорочно прав. Вчера я сама, своими руками, с улыбкой на лице сожгла все мосты. Сказала почти прямо в лицо Луиджи, что я влюблена в другого и для него в моём сердце нет места. Разорвала свою единственную броню столь глупым способом. Сбросила цепь и, как идиотка, тут же подставила шею под новую, но уже более изощрённого и опытного аристократа, знающего своё дело.

А сегодня мне хватило ума потребовать невозможного, хотя стоило дважды подумать прежде чем озвучить вслух. Исключение из политических браков. Право быть свободной, разорвать правила высшего света, которым подчиняются даже те, у кого в жилах кровь королей. И ведь всё ещё удивляюсь, почему он решил так просто и быстро закрыть мне эту лазейку?

Дура. Ну конечно. Кто же ещё.

Я не могла пошевелиться от осознания полного краха. Воздух застрял в горле, будто я разучилась дышать. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. В груди поднималась тяжесть — медленно, неотвратимо, как прилив перед штормом. Сердце сжалось в судороге, а разум отчаянно пытался вбить в себя утешительное: я ослышалась. Это бред, сон, ошибка! Он не мог. Такой, как герцог Делавьер, не мог сказать подобное вслух. Точно, не той, кого считают капризной, эгоистичной, не заслуживающей даже шанса быть всерьёз воспринятой.