Книга Голос из Тьмы, страница 74 – Настя Полос

Я молчал, не зная, что ответить. Ее эмоции просачивались благодаря нашей связи. И я знал,что она лжет.

Теодора расценила мое молчание по-своему и, поджав губы, посмотрела в сторону. Ее взгляд остановился на стене, где висела картина, нарисованная моим отцом. Выжженное озеро.

Пока она рассматривала холст, я смотрел на нее. Тело в моих руках задрожало, и я вспомнил, о том, что она практически раздета, а ее ноги изранены. Аккуратным движением я снял ее с себя, усаживая на диван.

— Там ванная комната, сейчас я дам тебе одежду.

Я подошел к шкафу и достал оттуда широкую белую футболку и свободные штаны.

— Я сейчас.

Несмотря на нее, я вылетел из комнаты. Первым делом я направился в лазарет. Достал бинты, мазь и антисептик. Дальше кухня. Собрал немного еды, что осталась в холодильнике. Бутерброд, овощи и сок. Поставил чайник.

Руки тряслись.

— Дэвол!

Кружка выпала второй раз.

Выдохнув, я старался отогнать мысли о Теодоре, находящейся в моей комнате и принимающей душ. Я знал, что это неуместно и неправильно — думать о таком, после того, что ей пришлось пережить. Пока я вновь пытался налить чай, вспоминал обещание не думать о ней в таком ключе!

Но картинки сами рисовались перед глазами: изящные руки под струей воды, капли, стекающие по коже, исходящий пар от тела.

— Богиня! — прорычал я сквозь зубы.

Схватившись за спинку стула, я склонил голову, представляя себе Инуру, пустыню, жару, наказания… Освободясь, я поставил все на поднос и положил рядом лекарства.

Но все мои усилия оказались напрасны.

Теодора стояла ко мне спиной. На ней только белая футболка, едва достающая до середины бедра. Она рассматривала картину. Ее длинные волосы мокрыми прядями лежали на спине, доставая до края футболки.

Глаза сами обводят ее фигуру, каждый изгиб, что угадывался в отблеске свечей. Напряжение внизу живота скапливалось, наливаясь кровью. Тело реагировало быстрее, чем мне хотелось.

Я сосчитал до десяти и поставил поднос на стол. Сразу сел на диван, сложив одну на другую ногу, чтобы не выдавать себя.

Теодора не слышала, как я вошел, поэтому подпрыгнула. Она обернулась, даря теплую, но неуверенную улыбку. Теодора села напротив меня, ее футболка задралась выше, открывая слишком много и так мало одновременно.

— Спасибо, — тихо проговорила она, а я стал вновь просить Такал дать мне сил.

Вся небрежность в ее виде, улыбка ивзгляд, очертание груди, виднеющейся сквозь белую ткань — разжигало во мне огонь. Я сглотнул, стараясь держать глаза на уровне лица. Начал считать про себя от ста и обратно, припоминать все ужасные случаи, что произошли со мной. Но вот Теодора подняла руку, поправила волосы, что упали на лицо. Мелкие мокрые пряди оставили влажные пятна, сквозь которые стали видны участки кожи.

Богиня!

Я подскочил с дивана, пятясь назад и не поворачиваясь к ней спиной.

— Игнар? Все в порядке?

— Да, но… Твой вид, — мой голос прозвучал хрипло, веки отказывались подчиняться и жадно впился взглядом в ее оголенные бедра. — Ты не могла бы одеться?

Брови взлетели, а глаза широко распахнулись. Щеки тут же залились румянцем, и она поднялась, хватая штаны. Пока она занята, я быстро схватил футболку и натянул на себя.

— Прости. Сейчас минуту. Думала, я не привлекаю тебя физически, — в голосе слышна легкая усмешка, но я не вижу ее лица. — Ты же не человек. А я не инурийка.