Книга Голос из Тьмы, страница 57 – Настя Полос

— Равновесие, — пояснил Игнар, не вдаваясь в разъяснение. Будто я и так могла его понять. Выпендрежник!

Сам же он взял две увесистые палки. Встав напротив меня, он кинул их себе под ноги.

— Я кидаю — ты отбиваешь. Удар от плеча. Представь, что рисуешь восьмерку.

Опустив глаза, я разглядывала свои руки, упорно пытаясь понять, что именно нужно делать. Игнар, не спрашивая, встал позади меня, обхватил обе руки и выполнил взмахи поочередно. Мы проделываем так несколько раз, пока он не убедился, что я смогу повторить. От вида моей благодарности Игнар смутился, но тут же исправился, бросив в меня палкой.

— Черт! — шиплю я, потирая место ушиба. — Мы так не договаривались!

— Кидаться?

— Вопросы, Игнар! — почти прорычала я.

— Буду отвечать, пока выполняешь. Вперед.

Он опять кинул палку, я попыталась отмахнуться от нее, но повалилась вперед, больно получив по плечу.

— Не смещай все на носки! — Игнар успел подхватить меня под руку.

Я вернулась на место и постаралась перенести вес на обе стопы, упираясь направую ногу. В меня полетел новый снаряд, я замахнулась, но не попала. Захотелось все бросить и послать всех куда подальше, однако желание получить ответы на мои вопросы было слишком сильно.

— У вас очень интересные имена. На Инуре у всех… они такие похожие?

Игнар выгнул бровь, кидая очередную палку. Снова промах. Наверное, ожидал чего-то другого.

— На Инуре два солнца. Имес — самое большое и обжигающее. Оно почти никогда не уходит в тень. Моя мама, — если бы я не смотрела на Игнара, то, возможно, не пропустила бы очередную палку, но и не увидела, как его губы дрогнули, — от крови Первого Хранителя. У нее был дар. Все слишком запутанно, но, если кратко, она, как и многие Жрицы, видела обрывки будущего. Мать осталась служить при Храме младшим хранителем. Она нарекла Имрана в честь первого светоча. Светящий жарким пламенем. По словам других, она увидела его будущее, всю его мудрость. А что до меня…

Увидев, что деревяшки в моих руках опустились, Игнар остановился, и я подняла их.

— Игос — второе светило. Оно маленькое и незаметное, чаще уходит в тень. Меня назвали в его честь. Лунная тень.

— Красиво, — только и сказала я, не зная, как к этому относиться.

Наконец-то, я отбила первую палку. За ней вторую. Я радовалась своим маленьким победам, искоса глядя на Игнара, что каждый отбитый удар становился менее напряженным.

По шее и лбу стекал пот, руки забивались, но я не желала останавливать «допрос».

— А как звали ваших родителей?

— Маму Талита, а отца Ларан. Моя очередь. Ты что-нибудь знаешь о своих?

О «своих». Меч едва не выскочил из рук, а сама я потеряла концентрацию. Я повалилась вперед, но на этот раз Игнар не поймал меня, и падение пришлось на колени.

— Если любая фраза может выбить тебя из колеи, Теодора, то для твоих врагов это будет самая легкая победа. Одно слово — и ты у них под ногами.

Я скривилась, но принимала его правоту. Игнар протянул мне ладонь, и я поднялась. Руки налились свинцом, но все же я отбила новый снаряд.

— Нет. Когда мне было четырнадцать, я захотела узнать хоть что-то. Но ничего не вышло. Мне хочется думать, что их нет в живых, — голос подвел меня, но я не поднимала глаз на Игнара, впервые радуясь, что могу сосредоточиться на упражнениях, — в таком случае можно думать, что они бросили меня не посвоей воле.