Книга Сибирь, страница 97 – Настя Полос

— Смотри на меня, Елена. Дыши.

— Что я сделала не так? — на удивление ровно произнесла я.

Мутная, вязкая пелена медленно отпускала сознание. Где-то на периферии настойчивый голос кричал закрыть глаза, с другой стороны меня просили вспомнить, третий подсказывал, что произошло. Но я слушала только четвертый, что настойчиво повторял:

— Дыши.

Я стала различать черты. Светлые брови, нос, губы, волосы. Картинка росла, зрение выхватывало больше кусочков, складываясь в мозаику.

Дмитрий. Это был Дмитрий. Он лежал рядом со мной, наши лица напротив. Его щека и светлые волосы погружены в лужу крови. Она растекалась между нами, но ему будто бы все равно. Все его существо сосредоточено на мне. В глазах отчаяние, скорбь и страх, но он не боялся меня. По крайней мере пока. Его губы дрожали, когда он отдавал очередной приказ:

— Смотри на меня.

Возвращалась чувствительность. Руку саднило, видимо, я неудачно упала. Тело половиной погружено в кровь. Кровь Айзека. Но я не думала об этом — или делала вид — все во мне сконцентрировалось на горячей ладони на моей щеке. Большой палец осторожно выписывал круги по моей коже, обходя ссадины.

— Я убила свою дочь. — Слова накрыли нас куполом, отделяющим от всех остальных. — Она умерла из-за меня. Цена мира — жизнь моего ребенка.

Дмитрий судорожно выдохнул, и меняопалило горячностью. Он крепко зажмурился, а его палец остановился.

В этот же миг стало ясно, что если он уберет ладонь, если отвернется от меня — я не встану. Уже никогда. Во мне больше не будет сил бороться, я не смогу подняться и продолжить путь.

И когда я уже ждала, мысленно приготовившись к худшему, Дмитрий вновь посмотрел на меня и продолжил водить по щеке. Но кое-что изменилось. Кое-что, отчего стало больно дышать. Невозможно сдержать рвущийся наружу крик.

И я закричала.

Лежа на полу в крови моего друга; избитая до полусмерти, с воспоминаниями, которые выжглись на подкорке; с болью в груди такой силы, что сердце едва справлялось, чтобы вновь отбить ритм — я кричала.

Лицо сморщилось в болезненном спазме, обнажая зубы, что сцепились до хруста. Слезы ручьем стекали на бок, падая на пол и разбавляя бордовый своей чистотой.

И все, потому что глаза цвета густого мха смотрели на меня с печальной нежностью. Я видела в этом взгляде…

Сострадание.

Ласку.

Прощение.

То, чего я никогда не буду достойна. То, ради чего отныне я проживала эту жизнь.

— Елена.

Елена.

Елена прекрасная.

Елена.

— Смотри на меня, — сказал Дмитрий тверже. — Елена, открой глаза и посмотри на меня.

Дмитрий боролся. За меня. Он вновь заставлял дышать. Монстра, чудовище, убийцу. Он делал это несмотря на все кошмары, что я творила. Он отдавал приказы, вынуждал выйти из этой пропасти.

Стоило ему увидеть меня, он стал решать загадки. Он не поверил, когда я сказала, что не знаю ничего про лабораторию. Дмитрий видел, что кровь зараженного попала внутрь и никаких изменений не произошло. С самого начала он понимал, он знал, что за моей спиной стоит нечто страшное, но он оставался рядом. Хотел быть со мной.

— Какой же ты живучий ублюдок!

Оцепенение мигом спало. В затылке закололо, и слезы закончились так же быстро, как и начались. Дмитрий моргнул. Магия кончилась.

Меня затрясло, мышцы стали спазмировать. Я ощутила небывалую потребность подняться.