Книга Сибирь, страница 46 – Настя Полос

— А как же Марк? — я слышала улыбку в голосе брата.

— Ему… ему лучше без меня, ты сам знаешь.

Вновь наступила тишина.

— Ты знаешь, что… что мы обязаны, — теперь и в словах Леона звучала горечь. — Как бы ни хотели остаться.

— А если бы я нашла способ, если бы мы смогли сбежать? Ты бы согласился?

— И что мы будем делать? Рыскать по лесу с отрядом? Поселимся здесь и будем выращивать кроликов?! — зло бросил Леон, но через пару минут добавил: — Хотел бы. Но, Елена, этого способа нет.

— Верь в меня, Леон.

— Больше, чем в кого-либо. А теперь спи.

Леон запел тихую мелодию. Но в моей голове звучала совсем другая. Тихая. Чарующая.

Призывающая.

Жди меня, скоро мы встретимся, М…

Я уснула.

Мы провели в общине четыре дня.

В первый день, проснувшись, я не смогла встать. Все тело требовало отдыха. После скитаний по холоду хотелось отогреться. Получше укутавшись в одеяло, я провалялась в кровати до самого вечера. Леон точно так же лежал на полу, но к обеду решил принести нам еды.

Остальные дни я посвятила больным.

Айзек в покое поправлялся намного быстрее. Пока я меняла ему повязки и проверяла самочувствие, он не прекращал пытаться вызвать у меня улыбку. Несколько раз ему удалось.

Нина отныне винила меня в потере ноги. Пусть она и согласилась сама, ужиться с потерей намного проще, если вся твоя неприязнь концентрируется на ком-то одном.

И этим кем-то стала я.

— Она болит! Вы ошиблись!

— Это фантомные боли.

— Ну конечно!

Как бы Лара ни старалась вразумить подругу, та наотрез отказалась относиться ко мне с уважением. Но меня это не волновало.

Голова была занята Дмитрием. Все эти дни он избегал меня любыми способами. Брал больше работы, ел в другом месте, даже когда весь отряд сидел за одним столом. Стоило нам столкнуться в коридорах, он без объяснений разворачивался и уходил.

Я же, напротив, желала его присутствия. Со мной творилось нечто непонятное. Хотелось ловить его взгляд, быть ближе. То, что я усердно скрывала, рядом с ним приходило в буйство. Это злило.

Это пленило.

После окончания осмотров я решила прогуляться. Пребывая в своих мыслях, не заметила, как начала отдаляться от поселения. Снег под ногами хрустел, и постепенно в моей голове происходила подмена. Снежный покров сменился на ворох костей. Хрусть. Хрусть. Хрусть. Подошва ботинок крошила старые, обветшалые кости. Пятка, наступая в пустую глазницу, превращала череп в труху.

Хрусть. Хрусть. Хрусть.

— Гав!

Я вздрогнула и обернулась.

Снег. Не кости. Бесконечные деревья. А внизу Кренделек, радостно размахивая хвостом. Он был настолько рад, что его задняя часть едва ли не подлетала от нахлынувших чувств. Я опустилась к собаке и почесала его за ухом.

— Куда же мы с тобой забрели? — Я огляделась, но кроме лесной опушки ничего не было видно.

— Гав!

Так и не дождавшись нужного ответа, я поднялась и вгляделась в снег. Отыскав собственные следы, уверенно двинулась по ним, а собака побежала вперед, повиливая хвостом.

Кренделек прошел несколько метров, как вдруг низко припал к земле, заскулил, а потом с визгом помчался со всех ног в противоположную сторону. И именно тогда за ним ринулся бегун, выскочивший из вереницы снежных стволов. Двигаясь за собакой, он не заметил меня.

Лучшего шанса сбежать не могло и представиться. Но я до скрипа, сжимая зубы, стояла на месте. Ногти впились в ладони, а в голове звучало лишь: