Книга Освобожденная инопланетным воином, страница 36 – Хоуп Харт

— Привет, — говорю я слегка хриплым голосом.

Он улыбается мне, затем поднимает меня, пока я не оказываюсь в воздухе, паря над ним. Его сила невероятна. Он тянет меня вниз, пока не дотянулся до моих губ, и я погружаюсь в его поцелуй.

— О чем задумалась, маленькая целительница?

Я жую губу.

— Я думаю о твоём отце. Что за связь с Малис, и почему он думает, что может управлять твоей жизнью?

Тагиз закрывает глаза.

— Каликс… всё сложнее, чем ты думаешь.

— Я относительно умна, — замечаю я. — Объясни мне.

Он вздыхает.

— Семья моего отца долгое время была зациклена на родословной. Сражаться рядом с королём племени доверяют самым сильным и смелым, и быть в его ближайшем окружении — большая честь. Он был одним из королевских гвардейцев, как и его отец до него и его отец, на протяжении веков.

Я киваю.

— А теперь и ты.

— Да. Но… мой отец — не мой… настоящий отец.

У меня отвисает рот. При всей его одержимости родословными, Каликс даже не настоящий отец Тагиза?

— Как это произошло?

— Моё племя было маленьким, но свирепым. Наш катай был одержим расширением нашей территории, и его советники убедили его, что он сможет захватить это племя.

— Я предполагаю, что всё прошло не так хорошо.

Он качает головой, наклоняясь, чтобы поцеловать меня в лоб, и я прижимаюсь ближе к нему.

— Нет. Мой отец умер в первый же день боев, оставив меня одного. Моя мать умерла от болезни тремя наступлениями раньше.

Моя грудь болит за ребёнка, которым, должно быть, былТагиз. Оставшись в полном одиночестве в том месте, где гарантированно прошла кровавая баня.

Он откашливается.

— Катай вложил мне в руку меч и приказал занять место моего отца.

— Сколько тебе было лет?

— Я встретил семь лет.

Я в шоке поднимаю голову.

— Ты был совсем ребенком. Зачем он это сделал?

Тагиз пожимает плечами.

— Мой отец ушёл, погиб в бою, и становилось очевидным, что у нас нет реальных шансов против этого племени. Если мы бы успешно отступили, я стал бы ещё одним ртом, за кормление которого он будет отвечать. Я предполагаю, он хотел, чтобы его враги позаботились об этой проблеме.

От ярости мои руки трясутся, и я сжимаю их в кулак, представляя крошечного Тагиза, сжимающего свой меч, с широко раскрытыми глазами, напуганными осознанием того, что он вот-вот умрёт.

— Вот сукин сын.

Тагиз смеётся, поднимая мой кулак и раскрывая мою ладонь, чтобы поцеловать её.

— Я едва смог поднять меч, который он дал мне, когда отправил меня на передовую. Каликс появился из ниоткуда, и я напал на него. Я знал, что умру, но мой отец хотел бы, чтобы я умер достойной смертью с мечом в руке.

Моё сердце стучит, как барабан.

— Что случилось?

Он смеётся.

— Каликс отбил мой меч, стукнул меня по голове и толкнул к одному из своих людей. Меня посадили в ташив катая. Я слышал звуки битвы, лязг мечей, грохот умирающих воинов. Но самое яркое моё воспоминание — это вкус мяса, которым меня кормили слуги. Я на тот момент, не ел уже три дня.

Я смотрю на его лицо, и он улыбается мне полуулыбкой, но его глаза полны боли. Его племя бросило его. Его отец погиб за короля своего племени, а ублюдок не стал защищать даже семилетнего ребенка.

Тагиз вздыхает, поглаживая меня по волосам.

— Ракизу разрешили посмотреть часть боя. Когда он вернулся и нашёл меня в ташиве своего отца, он сердито посмотрел на меня и сказал, что его отец собирается повесить меня в пример всем другим племенам, которые подумают напасть.