Книга Поцелуй дракона, страница 53 – Миранда Мартин

— Лейдон, — говорит вождь. — Мы не собираемся угрожать твоим владениям.

— И всё же вы здесь, — говорит Лейдон, опираясь на его слова.

— Да, мы здесь, — кивает вождь.

— Вам не рады, я не хочу, чтобы вы были здесь, — говорит Лейдон.

Дросдан шипит и встаёт рядом с вождём.

Лейдон переключает своё внимание на бо́льшего змая.

Словно наблюдая за происходящим в замедленной съемке, я вижу, чем это закончится.

— Твой размер меня не пугает, — шипит Лейдон, его чешуя покраснела.

— Ещё посмотрим, — отвечает Дросдан, поднимая вверх свои массивные кулаки.

— Дросдан, остановись, — вмешиваюсь я. — Указы, вместе мы сильнее.

Дросдан пристально смотрит на меня, прежде чем кивнуть и опустить руки. Очевидно, что он борется со своим собственным биджасом. Лейдон переводит взгляд с Дросдана обратно на вождя.

Оливия кладёт руку мне на спину, прямо под крыльями. Я посмотрел на неё через плечо, она успокаивающе улыбается.

Она — всё, что имеет значение. Я должен разобраться со всем ради неё.

— Нам нужно многое обсудить, — говорит вождь.

— Нечего обсуждать, я не хочу, чтобы вы были здесь, — повторяет Лейдон.

— Лейдон, — предупреждает Сверре.

Дверь в город со свистом скрипит, и все оборачиваются, чтобы посмотреть.

Две самки находятся в шлюзовой камере и собираются выйти, что достаточно неожиданно, но то, что они несут на руках, меняетвсё.

Оливия задыхается, подойдя ко мне.

Моргая, я смотрю ещё раз, потом ещё раз.

Младенцы.

Они несут младенцев.

С крыльями.

И чешуёй.

У младенцев есть крылья и чешуя, но они не являются полностью змаями.

Их несут две человеческие самки.

Один детёныш крупнее, у самки, несущей его, длинная грива, доходящая до плеч, бледная кожа и полные красные губы. Ребёнку на её бедре несколько месяцев. Должно быть. Я так давно не видел детей, что даже не могу точно сказать.

— Папа, — говорит ребенок.

Ребёнок улыбается, смеётся, крошечные перепончатые крылышки расправляются, а затем закрываются. Крошечный хвостик возбужденно мечется взад и вперёд. Его маленькие, идеальные ручки крепко сжимают женскую блузку. У него темные волосы, а чешуя светло-желто-коричневого цвета.

Другой ребёнок ничуть не менее чудесен. Носящая его самка ниже ростом, с золотистой кожей и интересным наклоном глаз. Отличается от других человеческих женщин. Её ребенок меньше, явно не такой же взрослый. Его волосы более редкие, а чешуя имеет более тёмный оттенок с более сильным синим отливом.

Лейдон поворачивается, когда говорит первый ребенок, и всё меняется.

Оливия что-то говорит с тихим выдохом. Возможно, я не понимаю её слов, но разделяю это мнение, как и все присутствующие здесь.

— Это… — говорю я.

Лейдон поворачивается и смотрит на меня, нахмурившись, в его глазах вспыхивает гнев.

— Что? — спрашивает он, двигаясь, чтобы загородить детёныша.

Качая головой, я изо всех сил пытаюсь подобрать слова, которые не прозвучат неправильно.

— Твой? — спрашиваю я, не находя слов получше.

— Да, — отвечает Лейдон, агрессивно наклоняясь.

— Это значит… — поворачиваюсь, я смотрю на Оливию и на новое, более светлое будущее, на которое я когда-либо смел надеяться. Я не рассматривал возможность того, что, возможно, мы смогли бы… Оливия кладёт руку мне на плечо и шумно выдыхает, когда женщина со старшим ребёнком говорит что-то на их человеческом языке. Капля влаги скатывается по щеке моего сокровища, и я вытираю её.