Книга Одержимость Анны, страница 90 – Макс Берман

Анна так и не смогла примкнуть хоть к какой-то группе людей. Странно, но Мэри практически не рассказывала о своем круге общения, помимо Анны. Хотя Анна была уверена, что у подруги нет других близких друзей. Возможно, это просто знакомые и коллеги с предыдущих мест, пожелавшие проявить солидарность и почтить память такого прекрасного человека.

Она последовала на кухню, где увидела несколько бутылок белого калифорнийского вина – того самого, которое обожала Мэри. Церковь определенно порицает алкогольные напитки, но родители бедной девушки знали, что она была бы рада такому жесту.

Подруги редко обсуждали религию, они обе были духовными, но не религиозными людьми. Анна любила размышлять о родственных душах и реинкарнациях, а Мэри чаще говорила про то, что нужно наслаждаться жизнью как таковой.

Девушка наполнила бокал вином и подошла к одной из последних картин, что нарисовала Мэри. Реалистичное изображение зеленого льва, выполненное масляными красками, висело над компактным деревянным столиком. Анна замерла, увидев стоящую на столике небольшую фотографию в тонкой рамке. На снимке улыбалась счастливая Мэри. Анна сделала несколько глотков и стала сильнее осознавать, что через две недели, через год и даже через пять лет эта картина будет все так же висеть.

Если раньше Анна не особо задумывалась над последним творением подруги, то сейчас все было иначе: ей хотелось узнать все тайны зеленого льва. Почему зеленый? Почему лев? Что случилось с ее подругой до того, как она увидела сон, вдохновивший ее на эту картину? Куда логичнее, если бы в гостиной висело, например, нарисованное квадратное солнце: яркое, необычное, загадочное и готовое согреть любого в самый холодный час – прямо, как Мэри.

– Прости меня, пожалуйста, – прошептала она, глядя на фотографию застреленной подруги.

– Я думала, что ты захочешь передо мной заодно извиниться, – услышала Анна до боли знакомый женский голос. – Что не позвонила и просто пропала.

Анна обернулась, не веря своим ушам, и удивленно посмотрела на свою мать, которую не виделауже больше года. Миссис Эйрд стояла прямо напротив дочери, а за ней, как обычно, стоял Адам, муж Сидни и отец Анны.

– Мама? – Из пальцев девушки чуть не выпал бокал с вином. Сразу вспомнив, как мама Анны с детства грозилась ударить дочь, если заметит ее пьющей алкоголь, она опустила бокал на тумбочку возле стола с фотографией Мэри. – Папа?

– Я уже начала думать, что ты меня и не заметишь. – Голос миссис Эйрд был очень строгим. – Уже посчитала, что ты и забыла, как выглядит твоя собственная мать.

– Здравствуй, Анна. – Отец слегка помахал своей дочери рукой, даже не подходя к ней.

Пятидесятисемилетняя мама Анны разительно отличалась от матери Мэри. Более высокая и худая, Сидни предпочитала ходить с короткой стрижкой, окрашивая каждый миллиметр своих волос, дабы не было и намека на седину. Ее взгляд был суровым с самого детства Анны: та может вспомнить лишь пару моментов, когда ее мать улыбалась искренне, а, например, не для гостей. А отец, будто молчаливый пес на цепи, всегда неукоснительно следовал за Сидни. Нет, мистер Эйрд вполне мог поспорить со своей женой и взять почти любую инициативу в свои руки, если только это не касалось Анны. Их дочь ни на секунду не сомневалась, что родители счастливы друг с другом, но девушка осознала, что чем дальше она находится от своих родных, тем ей лучше.