Книга Бесприданница, страница 75 – Лара Барох

Повернулась к родительнице, а в ее глазах застыл ужас. Она переводила взгляд с моего лица на сковороду и только хватала ртом воздух.

— Ты его убила! — надо же! К Гулле вернулась речь?

— Я ударила по руке. От таких травм не умирают. — отмахнулась от нее. Нашла время!

— Ты… ты… убийца!

И тут родительница отвесила ей звонкую пощечину.

— Не смей наговаривать на сестру. Она спасала всех нас.

Мерзавка схватилась за горящую щеку, метнула злобный взгляд на меня и кинулась к двери. Не успели мы опомниться, как она уже ее распахнула и рванула наружу. Если догоню — то сама ее прибью! И подхватив свое оружие, я метнулась следом.

Какой смысл запирать дверь — вон на крыльцо отовсюду бегут незнакомые мужики. Я просто не успею. Но и мерзавку бросить не могу на произвол судьбы. Вот хоть режь меня! Я за эту дуру в ответе.

Во дворе прямо на земле лежат несколько тел, в неестественных позах, с выгнутыми руками и покрытые бурыми пятнами. Рядом с телами растекаются такие же лужицы и впитываются в землю. Гулла перепрыгивая через всех несется к дороге, какой-то мужик ее перехватывает на ходу и крепко прижимает к себе. Та орет в истерике и слезах. Пинается и кусается, извивается словно змея, но ничего не помогает. Уж слишком разные весовые категории, она не в состоянии вырваться.

Я подлетаю и замахиваясь ору диким голосом, но ударить не могу. Рука “застряла” за спиной. Дергаюсь и рычу. Кто-то перехватывает меня за руку, затем плотно прижимает к себе и я пытаюсь пнуть его посильнее и по возможности вырвать кусок плоти зубами. Но гад ловко уворачивается. Только что-то кричит. Различить не могу. Не отрываясь смотрю на сестру. Но ее не бьют, не рвут на ней одежду, а просто держат, чтобы не вырвалась.

Подгибаю ноги. Откуда я знаю этот прием? И почти выскальзываю из захвата, но тут же подскакивают другие мужики и подхватывают меня за руки. Они что-то кричат мне в лицо, а я только ору и матерюсь на чем свет. И тут мне по лицу прилетает пощечина. От неожиданности голова откидывается назад, стукается о чье-то тело и я начинаю слышать голоса.

— Госпожа Далия! Это мы! Помните нас?

— Нас прислал барон Варди.

— Госпожа Далия!

Сердце продолжает бешено колотиться, но ярости уже нет. “Как они сказали? Я должна их помнить?” Медленно перевожувзгляд на лица. Никого не узнаю. А, нет. Вот этот, что держит сестру — его я видела на стройке. Пригляделась, точно он. И вот это лицо кажется мне знакомым. И вот то.

Это правда свои? Примчались защитить нас? Перестала брыкаться.

— Отпустите меня. — горло ужасно саднило. Кажется, мои крики слышали за рекой.

— Сковороду у нее отнимете… ай зараза, больно то как… — под окном, прямо на траве сидел здоровенный рыжий мужик и прижав правую руку к телу скрежетал зубами от боли.

Это я его так? Ай, как нехорошо получилось.

— Извините меня. Я сильно испугалась за семью.

— АГАГА! Говоришь клинок тебя не берет?!

— АГАГА! Нифига ты не заговоренный! — УГАГА! Сковородкой нашего Туггви уложила девица!

Отовсюду раздавались смешки, переходящие в дикий гогот. Взрослые мужики сгибались пополам и исходили от смеха слезами. Валились на землю и показывали на рыжего пальцами.

Я уловила только одно слово “Тюггви”. Откуда я его знаю? Нет, это точно не враг. Мозг проворачивался медленно, пока я шла в его сторону. Сестра к тому времени перестала биться в истерике и ее выпустили. Опасность ей не угрожает. А разговаривать с ней не хочу. Попросту за себя не ручаюсь — прибью!