Книга Новая жизнь тихой Аннушки, страница 22 – Лара Барох

– Ты тогда отдыхай, а как на молитву позовут, вместе и пойдем, – поднялась она с моего места.

– Ларга, расскажи, где здесь туалет и где можно перед сном помыться.

Она недоуменно на меня посмотрела, потом до нее дошло.

– Горшки там, – показала на незаметную дверцу в нише. – А мыльни здесь нет.

– А из горшов куда выливать?

Насколько я поняла, здесь нянек и слуг не было.

– Так там же и выливай. Через дыры оно на улицу стечет.

Фу, какая гадость. Но что поделать, мир такой.

Я поднялась и прошла в указанном направлении. Открыла дверь и охнула от вони. Даже глаза защипало. Но делать нечего. Схватила горшок почище, сделала в него дела и выплеснула в углубление в полу. Простите, люди, если вы в этот момент проходите внизу.

После чего я вернулась и с удовольствием легла на топчан. Желудок напомнил о голоде, и у меня с собой была еда, но есть в уголке одной мне стыдно. А если делить на всех присутствующих, тогда и самой не останется. Надо воды попить, тогда потерплю и до вечера. Но спускаться вниз… Решила – полежу немного и спущусь.

Усталость взяла свое, и, несмотря на духоту, я вскоре задремала. А разбудили меня удары грома. Подскочила и не сразу сообразила, где я. Ах да, это на молитву всех созывают.

Подхватила мешок и направилась со всеми на выход. По дороге все же забежала в трапезную и напилась воды. У входа стояла огромная бочка и черпак. Один на всех. Каждый подходил, набирал им воду и пил. Антисанитария полная. Но что делать… Напилась и поспешила в храм.

Здесь уже собирался народ. В самом большом зале установлены деревянные скамьи, с прямыми, неудобными спинками. Но лучше сидеть, чем стоять, и я опустилась на ближайшее место. Едва успела выдохнуть, как меня попросили в достаточно грубой форме освободить место.

– Крестьянское место у стены, а здесь господаизволят сиживать, – через губу выговаривал мне старик в обшарпанном камзоле. Рядом с ним старушка буквально пускала пар из ноздрей, глядя на меня.

Спасибо, что не ударили. Молча встала и отошла к стене. Оглянулась и увидела, что мне рукой машет Ларга, подзывая к себе. Кивнула и пробралась к ней.

– Подвинься, – бесцеремонно толкнула она одну из товарок и показала на освободившееся место.

– Спасибо, Ларга, – я улыбнулась и присела рядом.

Молитва оказалась недолгой. Может, с полчаса. Храмовники выходили перед народом на возвышение и протяжно пели на незнакомом языке. Время от времени кланялись нам. Тогда момент мы вставали и кланялись им в ответ. Очень удобно, тело не затекало от долгого сидения.

После окончания молитвы храмовники выстроились в линейку, и к ним потекло людское море. Вначале роскошно одетые горожане, затем попроще, кто с сидячих мест, и уже в конце мы. Храмовники возлагали на головы людей руки, многие останавливались и начинали о чем-то спрашивать. Нет бы переждать, когда все пройдут, и подойти с вопросом. Так что все проходило вяло. Завершение молитвы по времени растянулось в два раза дольше самой молитвы.

И вот наконец-то дошла моя очередь. Я прошла всех, кланялась в ответ, а когда поравнялась с отцом Киприано, он неожиданно напутствовал меня:

– Мир тебе. Как звать тебя?

– Аннушка, – я захлопала глазами. Надо же, запомнил меня.

– Отдыхай, Аннушка, завтра в дорогу.

Я подняла на него взгляд и удивилась в очередной раз его лучистой улыбке. Совершенно искренней, без налета лицемерия или подобострастия. Не верится, что передо мной храмовник. Просто добрый дед.