Онлайн книга «Вечность не предел»
|
– То есть вы «за» изображение людей? – озадаченно уточняет она. – Разумеется. Искусство прекрасно. Как и образование. Но заметьте: и то, и другое связано со множеством запретов. Знаете почему? Потому что они – колоссальная сила. Те, кто до сих пор их запрещали, просто боялись этой силы. Из-за собственной слабости, конечно. Лале лишь изумленно моргает: – Эм.. да, наверное. Она это слышит от того подростка, который прежде ненавидел учебу и всячески презирал учителей? Он взаправду говорит это всерьез? Будто прочтя ее мысли, Мехмед смиренно кивает: – Да, Лале-хатун. Я был дураком. Необразованным подростком, озлобленным на весь мир. Мне так хотелось показать всем эту злость и свою силу. Чтоб боялись, чтоб поняли.. В его лице вновь на миг мелькает что-то темное и одновременно печальное: – Отец тогда правильно поступил. И я ему благодарен. Изгнание изменило меня. Помогло взрастить в себе качества, что сделают меня тем, кем я намерен стать. Он замолкает и пристально смотрит ей в глаза: – Я и не надеюсь, что вы когда-нибудь сможете простить мне.. тот поступок. Но, может быть, однажды вы сумеете взглянуть на меня другими глазами. И станете ненавидеть чуть меньше. Лале молчит какое-то время, после чего, поняв, что пауза затянулась, бормочет: – Да, может быть.. – но опомнившись, тут же поправляется – вернее, я вас и не ненавижу, шехзаде.. По большому счету, она имеет на это полное право – и с большим удовольствием сказал бы пару обидных слов тому мальчишке. Но перед сейчас стоит не он – а образованный галантный молодой человек, которому сказать нечтоподобное, или даже согласиться с этим – почему-то кажется Лале неприличным. Все равно, что не за что оскорбить благочестивого человека. (..между «тем» и «этим» мехмедом, и их стоит воспринимать едва ли не как двух разных людей, а не как одного человека на разных этапах взросления и становления..) Хотя, верно ли это? Ведь это все равно тот же самый человек. Да, быть может поумневший и изменивший взгляд на многие вещи – но тот же самый. И прошло лишь два года, а не двадцать лет.. Но Мехмед не дает ей возможности как следует обдумать это все – по крайней мере сейчас: – Позвольте попрощаться с вами, Лале-хатун. На рассвете отец отправляется вслед за своей кавалерией. Я вместе (..я очень рад этому – признается султан – и хочу взять мехмеда с собой в поход на светиград..) с ним. Но по возвращении.. буду рад снова вас увидеть. Мехмед отступает в сторону, освобождая Лале путь во дворец. Совершенно смущенная и сбитая с толку, девушка делает неловкий шаг вперед и оступается. Едва не упав, она хватается за протянутую руку Мехмеда и благодаря этому с трудом, но все же удерживает равновесие. – Осторожно.. – Да, благодарю – она поспешно вынимает руку, потому что касание о его кожу заставляет вспомнить, как эта самая рука еще два года назад держала ее совсем иначе. Оказывается, на дистанции думать о нем в хорошем свете гораздо проще, ежели при близком контакте. Заметив перемену в ее лице, он растерянно отступает: – Извините, я.. Но она поспешно кивает и уже бросается внутрь, скрываясь от его глаз. -6- Как Лале и не подозревала – ночью ей так и не удается сомкнуть глаз. Впрочем, честности ради – она не особо-то и пытается. Лежит на кровати, уставившись глазами в потолок, и обдумывает все события сегодняшнего дня и ночи. Начиная от прекрасной прогулки к водопаду с друзьями до обнаружения портретов, милости султана, вести об отъезде на войну друзей, их прощание с Владом в саду, провожание их обоих у конюшен, встреча совершенно изменившегося Мехмеда.. все эти образы какой-то безумной чехардой проносятся перед глазами до самого рассвета, так и не позволяя зацепиться за какой-то конкретный и развить его более подробно. |