Книга Торговец тайнами, страница 109 – Мария Морозова

Бризы, что же делать? Я не могу напасть, потому что боюсь за Алису. Да и Гибсон (а Гибсон ли вообще?) кажется очень серьезным противником. Гораздо более серьезным, чем немного неуклюжая женщина, которой она так мастерски притворялась.

– Действуйте, доктор Торн, – поторопила меня та. – И без глупостей.

Алиса смотрела на меня глазами, полными паники. Поморщившись, я кивнула и развернулась. Артефактный замок пискнул. Чувствуя лопатками пробирающий до костей взгляд, я шагнула внутрь. В коридорчике меня встретил Рольф.

– Доктор, что происходит? В больнице пожар?

Вместо ответа я шепнула ему одними губами «Найди Хейдена», потом сделала шаг, хватая его за запястье, и послала легкий усыпляющий импульс. Не ожидавший от меня такой подлянки парень зашатался. Я поддержала его за плечи, опуская на пол.

– Отлично, – послышался сзади довольный голос. – Теперь второй.

Дверь в палату Енсена открылась, и мужчина замер на пороге. Он моментально оценил обстановку, явно заметив и бессознательного Рольфа, и перепуганную Алису, криво улыбнулся и процедил:

– Достали-таки.

– Простите, – прошептала я.

– Доктор... – снова хотела приказатьГибсон, но Енсен перебил ее:

– Не надо. Я сам пойду. Отпусти женщин.

– Что сам пойдешь, это хорошо. Но доктор Торн – гарантия твоего послушания. А доктор Мерцер – гарантия послушания доктора Торн. Поэтому мы сейчас все спокойно выйдем в коридор и отправимся вниз.

– А Рольф? – взмолилась я. – Мы не можем его просто так оставить в палате. Если пожар распространится, он погибнет.

– Нет никакого пожара, – спокойно ответила Гибсон, кивая в сторону дверей. – Только несколько дымовых шашек, чтобы отвлечь внимание.

У меня с души словно камень свалился от осознания того, что больнице ничего не грозит. Но и поводов, чтобы потянуть время или отвлечь внимание, больше не осталось. Так что нам с Енсеном пришлось послушно выйти в задымленный коридор и отправиться к запасной лестнице. Гибсон с Алисой шли следом, не приближаясь.

На нашу процессию никто не обращал внимания. Сигнализация все звенела, неприятно ударяя по ушам. По лестнице торопливо спускались пациенты, которые волновались только о себе. Вместе с ними мы выбрались на улицу, и Гибсон тут же приказала:

– К правой калитке.

Я беспомощно осмотрелась, надеясь, что нас все же кто-нибудь заметит. Но надежда тут же угасла. Вокруг больницы толпились пациенты, персонал и просто зеваки, которые неотрывно следили за клубами дыма, вырывавшимися из окон и дверей. Все громче выла сирена пожарной машины, говорящая о том, что помощь уже близко. Никем не замеченные, мы обошли неврологический корпус справа и вышли на дорожку, ведущую к небольшой калитке в заборе. А за калиткой уже ждал серый фургон.

Завидев нас, из фургона вылез мужчина в неприметной куртке и открыл задние двери.

– Внутрь, – коротко бросила Гибсон.

Нам ничего не оставалось, как послушаться. Ее сообщник пристегнул нас с Енсеном наручниками друг к другу, а потом еще одной парой – к поручню в дальнем конце салона. Гибсон с Алисой устроились подальше от меня, у дверей. Мужчина закрыл фургон, сел на водительское сиденье, и мы поехали.

Я сделала глубокий вдох, пытаясь справиться с паникой. Итак, нас похитили. Похитили самым наглым образом и теперь везут в неизвестном направлении с неизвестными целями. Хотя, насчет целей можно и не думать. Им нужен Енсен, вернее – его память. А мы с Алисой так, ненужные свидетели, от которых избавятся при первой же возможности. Бризы, как это не вовремя.