Книга Лыцарь + Драконтесса =?, страница 52 – Маргарита Преображенская

Фемида оторвалась от фляги с Водой Памяти, чтобы перевести дух. Эта любовная авантюра, в которую она ввязалась, была одновременно чистым безумием и прекрасным волшебством! И всё-таки хорошо, что об этом приключении не знали в союзе Шести и Шести.

– Ну как, вспомнила? – спросила Мнемозина, внимательно взглянув на сестру: что-то уж очень подозрительно у той разрумянились щёки и загорелись глаза.

– Нет пока. Ты иди, я сама справлюсь! – пробормотала Фемида, а когда Мнемозина, ворча, отправилась к себе в пещеру, снова поднесла флягу к губам.

Невозможно описать, как ей было страшно и в то же время радостно сделать ещё один упоительный, сладкий и обжигающий мысли глоток! Память вернула её в жаркую тёмную ночь, скрывавшую мужчину и женщину, слившихся в одно совершенное, трепещущее от желания существо. Фемиде казалось, что она, будто птица, медленно взлетает из самых глубоких бездн первозданной тьмы к свету. Он зарождался внутри её тела, сначала концентрируясь в одной пульсирующей точке, а потом разливаясь горячей волной по сосудам и тканям. Когда же волна этого света захлёстывала разум, мгновенно унося все печали, долги и запреты, в голове словно взрывался огненный шар, рассыпая в ночь искры, превращавшиеся в звёзды. Неизвестно,сколько новых созвездий приобрёл тогда чёрный купол небес, но все они были прекрасны и продолжали сиять и по сей день.

– Локи! – Этот тихий шёпот принадлежал ей, и Фемида не могла поверить в услышанное.

Неужели она, благовоспитанная богиня Правосудия, которая даже дышала и ела только в соответствии с законом, связалась с самым отъявленным хулиганом Вселенной?! Фемида снова оторвалась от фляги, чтобы перевести дух и всё обдумать. В голове возникало много аргументов «против» и столько же – «за». С другой стороны, если рассудить здраво, то о чём горевать? Что сделано, то сделано. Пожалуй, этот союз стоило воспринимать как подарок: почти целый год счастья. Конечно, это было беспокойное и трудное счастье, но иного с богом коварства и обмана быть не могло. Локи оказался восхитительным любовником, часто применяя свой дар оборотня для любовных утех, что выражалось в не запланированной природой паре рук или иных частей тела, наличие которых в нужный момент очень разнообразило и украшало процесс.

Перед самым главным воспоминанием Фемида готова была заранее расплакаться, потому что знала, что это воспоминание о разлуке. Она не могла даже предположить, какой потрясающий сюрприз скрывался в последнем глотке Воды Памяти. К тому времени, когда произошла их встреча с Локи, у Фемиды уже рождались дети, но ни один из них не был ей так дорог и мил, как этот очаровательный маленький мальчик с таким трогательным, наивным и одновременно каким-то хитрым взглядом. Он спал в кроватке, когда к ней подошёл Локи и, улыбаясь, подал высокий фужер. Фемиде уже тогда показалось, что в его взгляде кроется что-то мрачное, но она выпила предложенный напиток, поселивший в недрах её разума разрастающуюся пустоту забвения. И только один момент по недосмотру бога коварства всё-таки остался в памяти:

– Ты ничего не вспомнишь, – сказал Локи, печально взглянув ей в глаза, в которых гасли звёзды их любви, подавляемые Водами Забвения. – Но вы оба – самое лучшее, что когда-то было у меня.