Книга Лыцарь + Драконтесса =?, страница 100 – Маргарита Преображенская

– Хеллоу, хохотушки! – взревел он со всей дури на три глотки, вызвав новую бурую веселья. – Хитьте хит!

Это смелое заявление привлекло всеобщее внимание, в котором Нидхёгг купался, как в ласковом тёплом море, которого никогда не видел, приходя в бурную радость. Как же это приятно – выступать на публике! Почему же он раньше этого не делал? Ведь можно было, оказывается, не есть этих милых девушек, не сжигать огнём дотла, не изжаривать до хруста, а обаять, произнеся несколько слов, пусть и на букву «Х»! Удивительно, но в этом случае женщины пищат не от страха и боли, а от восторга! Его посвящение, скорее, годилось в колонку брачных объявлений, но тоже звучало вполне недурно:

«Холостой харизматичный хахаль Хёггик хронически хочет хватать хорошенькую хозяйственную хулиганку-хлопотунью, холить хижину хенд-мейд, хомячить хлеб-соль хлебальником, художествовать хореем, хитросплетать хореографию, хеппи-энд хеппи-эндить! Ходатайствую хэн-пати: хвалите, хлопайте хлеще, хайп хлыщите храбрецу!»

– Эй, хахаль! – весело закричали ему в ответ. – А хоромину вместо хижины слабо хенд-мейд?

– Художествовать хореем – это круто, а ямбом смогёшь?! – хохотали невесты.

Нидхёгг торжествовал. Он троекратно раскланялся на все четырестороны и посмотрел на смеющуюся Замзагул, за спиной которой на миг появилась её копия, помахав рукой своему возлюбленному. Нидхёгг почувствовал, как где-то глубоко внутри, быть может, в душе (ведь души есть даже у разрывающих трупы), вспыхнуло и защекотало что-то тёплое и светлое, как цыпленок или как солнечный зайчик. Чудеса, да и только! В этот миг он решился на самый главный шаг в своей жизни.

– Как видите, букварь пошёл на пользу, госпожа, – сказал Зомбуш по скрытой связи.

Нидхёгг удивил его быстрым прогрессом, возможно, этот тип был не так уж безнадёжен, как казалось. Верно говорят, что любовь творит чудеса!

– Не знаю, – усомнилась Хель.

Успех приёмного сына её не радовал, потому что успешный дракон мог решить, что не нуждается в указаниях матери, и выйти из-под контроля. Этого нельзя было допустить! Нужно было срочно спустить его с небес на землю! Но как это сделать, когда все трибуны рукоплещут недавнему вреднюге и социопату?!

– И, наконец, наш последний участник, которому досталось самое сложное задание: посвящение на букву «Ё»! – провозгласила Пашт, вызвав небывалый взрыв аплодисментов. – Готовы ли вы выслушать это признание?

– Да! – закричали невесты. – Пусть выступит Наглец!

Так они окрестили Локи, который всё ещё носил маску.

– Слабонервных и слишком воспитанных дам с тонкой душевной организацией просят заткнуть уши во избежание культурного шока! – объявил Локи, выходя на край сцены.

Таковых в зале не оказалось. Затем он попросил музыкантов подыграть ему, быстро напев простую привязчивую мелодию.

– Итак, частушки-ёкотушки! – сказал Локи. – Создавая их, я изобрёл несколько новых слов на букву «Ё», потому что существующий запас не вмещал силы моих чувств. Значение некоторых слов будет разъясняться по ходу пения!

– Кто бы сомневался! – хмыкнула Хель. – Локи всегда нарушает правила и хитрит, но со мной этот фокус не пройдёт! Мои правила нерушимы, потому что это правила самой Смерти!

Но невесты не поддержали бы её, услышь они эту фразу. Зрительницы были согласны на всё, лишь бы услышать означенные ёкотушки. Заиграла весёлая музыка, и Локи начал петь: