Книга Я попала в Запендю!, страница 52 – Маргарита Преображенская

Я не шутила, предполагая, что его речевое нарушение связано с психологическими проблемами. Моё обещание сильно воодушевило постельничего: всё-таки мотивация – великая вещь! Молчан кивнул на княжну и жестами показал, что она должна уйти. Горислава удалилась, недовольно поджав губы.

– Ты при князе был, когда тот занемог? – спросила я, когда за ней закрылась дверь.

Молчан кивнул и, подойдя к противоположной стене, неожиданно открыл в ней потайную нишу, хорошо замаскированную бревенчатым декором. Вот это подробности выясняются! Может, и в моей светлице такой тайник есть? Удобное место для врага, чтобы нанести удар или выведать тайны! Хотя Бардадым и Воронесса говорили мне, что тщательнейшим образом проверили всё, а им можно было верить!

– Ты прятался там, – сделала вывод я.

Молчан согласно опустил голову и опасливо посмотрел на мою костяную ногу. Непохожесть всегда пугалалюдей, хотя Молчан из-за своего недуга и сам относился к группе непохожих.

– Как это случилось с князем? – спросила я, двигая туда-сюда костяшками пальцев, которые хрустели при каждом движении.

Постельничий, видимо, изображая князя, схватился за сердце и упал на лавку. Ему можно было бы присудить Оскара за правдоподобность.

– Ясно, – кивнула я, высоко оценив его актёрский талант. – А что этому предшествовало? К нему кто-то приходил?

Молчан кивнул и сделал руками такой жест, будто вытягивает длинную верёвку.

– У этого, который приходил, нервы, как канат? – предположила я, но Молчан вытаращил глаза и отрицательно покачал головой, а потом снова принялся вытягивать воображаемую верёвку.

– У этого неизвестного фигура шнурка? – продолжала догадываться я, и на этот раз Молчан кивнул и перешёл к следующему жесту в его пантомиме: он схватил себя за несуществующую бороду и потянул вперёд, а потом приложил острый ноготь ко лбу и застыл в картинной позе, словно «Мыслитель» Огюста Родена.

Я задумалась, пытаясь сложить этот пазл. Что он имел в виду?

– Остромысл? – неуверенно предположила я, наконец сопоставив факты (длинный, тощий, с бородой, да к тому же и мыслитель), и Молчан радостно закивал.

Значит, ближний боярин был последним, с кем виделся князь. Интересно! Личность он подозрительная, и княжна говорила, будто знает, что Остромысл худое задумал. В то время Молчан схватил со стола две деревянных кружки и столкнул их, словно изображая застольное чоканье.

– Они что-то пили, а потом князю стало плохо, – озвучила своё предположение я, и постельничий снова кивнул.

Вот кто у нас любитель опаивать зельями! Возможно, и гридей именно он снабдил зеленым вином. Но если это Остромысл, то зачем он отравил князя? Неужели Кадваладуру служил, собирался заменить князя на его посту?

– Ну а почему ты сразу всё княжне не рассказал?! – спросила я.

Молчан жестом нарисовал в воздухе воображаемую петлю, затянутую на его шее, а потом поднял вверх два пальца, будто в жесте «виктория». Учитывая, что нам до «виктории» было, как пешком до Китая, я сразу поняла, что он имел в виду:

– Врагов двое. Ты боялся, что их не поймают.

Молчан кивнул, опасливо озираясь по сторонам.

– А второго ты видел? – спросила я. Ответом послужило отрицательное покачивание головы, после которого Молчан показал пальцем наухо.

– Слышал, стало быть, – сделала вывод я. – И как он звучал?