Онлайн книга «Тернистая звезда»
|
Глава Священной Миссии всё заметнее начинал нервничать, вслушивался в незнакомые слова, надеясь уловить что-то знакомое. Имя. Или место. Но увы. Махараджа со свитой удалился в собственный шатёр, разбитый в центральном саду Космопорта. А ведь им гостевой дом Священной Миссии предлагали! Надо, надо будет к этому наследнику Аддина потолковать зайти. Без лишних глаз и ушей. Он, говорят, на трансгалакте тоже понимает. В школе Священной Миссии изучал. Пышный кортеж сопроводил обоих священников к зданию Миссии. Рейвз велел ехать медленно. В открытой повозке, запряжённой шестёркой оцелотов, трясло немилосердно. Зато весь Космопорт может видеть, как чёрный и белый сидят рядом и улыбаются. Уже к вечеру запись торжественного выезда облетит новостные ленты: и местные, и соседские. Всё в порядке, коллеги. У нас снова полный конклав! Ваши шепотки и тайные сношения за спиной Главы Бхара теперь не более, чем мышиный писк и бестолковая возня. Незаменимых людей нет, Джегг. Рейвз даже тебя обыграл. А этого старого толстяка в два счёта вокруг пальца обведёт. * * * Официальная встреча с конклавом Бхара вышла весьма предсказуемой. Равнодушные лица одинаковыми стеклянными глазами следили за Главой Миссии. Из-под полуопущенных век Урдо разглядывал узор страха, жадности, преданности и покорности. Но больше всего было скуки. Так много, что она ощущалась основой, полотном, на котором крепились все остальные нити конклава. Чёрный Аббат и сам бы заскучал в этом типичном окружении начинающего диктатора, если бы не одна женщина. Аббатиса Энна потрясающе хороша собой: стройная, с чувственными мягкими губами, с длинной шеей и блестящими золотыми волосами. А что за глаза! Большие, ярко голубые. И застывшие, словно мёртвые. Но иначе, чем у остальных. Энна глядела сквозь Чёрного Аббата, как сквозь пустое место. Лишь когда гость взял её за руку, встрепенулась, будто очнулась от сна. Жалко попыталась улыбнуться. Прикусила предательски задрожавшую губу. — Отойдём-ка в сторонку, — сказал Урдо, так и не выпуская её руки. И, в самом деле, отвёл в галерею. Некоторое время оба молча шагали, опустив головы, следили за калейдоскопом цветных пятен света на мраморном полу. Наконец, Чёрный Аббат остановился и указал спутнице на стилизованное деревомаммии, тянущее ветви вдоль стрельчатого окна. — Глядите, вот этот участок отличается по тону соседних. Не такой изумрудный. Скорее нефритовый. Энна с недоумением поглядела на нового чёрного, однако тему беседы приняла: — Да, гениальная работа. Из-за разницы тонов появляется объём. Мне всегда было интересно, почему именно это дерево художник выделил из остальных, плоских. Это какой-то символ, но что он означает? Однажды я набралась храбрости и спросила у Стила. — Правда? — Урдо весело взглянул на собеседницу из-под кустистых бровей. — И что же Миротворец ответил? — Что это хороший вопрос, — ответила Энна и в её интонацию вплелась тень детского разочарования. — И я должна… — …придумать на него ответ, — одновременно с ней завершил фразу Урдо. Он задумчиво кивнул, и Энна вдруг со всей отчётливостью, как умеют только хорошие белые священники, поняла: Чёрный Аббат разговаривает сейчас не только и не столько с ней. Он говорит с покойным стариком, который прохаживался по этой галерее с молодым Урдо так же, как с юной подружкой Джегга. |