Книга Покоренная Хвороком, страница 68 – Каллия Силвер

Он подошёл к еде и принёс поднос.

Затем, к её лёгкому веселью, он взял один из столовых приборов — полированный металлический инструмент, нечто среднее между ложкой и вилкой. Ложковилка. Конечно. У инопланетян тоже были ложковилки.

И, с полной серьёзностью, он опустился на колени перед ней и предложил ей первый кусочек.

Снова это,— подумала она. Кормитеё. Он настаивал на этом.

Тепло распустилось в её животе: не от еды, а от самого действия. От нежности, погребённой в его доминировании. От того, как он контролировал этот момент, но заставлял его казаться словно поклонением.

Тем не менее, она подняла руку. Указала на его шлем.

— Сними его, — прошептала она. Её голос был мягким, уговаривающим.

Он слегка наклонил голову и хмыкнул.

Это было... веселье?

Затем, послушно, он снял его.

В то мгновение, когда шлем отщелкнулся, он вдохнул, и она увидела, как его ноздри широко раздулись. Его зрачки расширились. По нему прокатилась дрожь. Его грудь поднялась от резкого вдоха.

Его губы скривились в ухмылке. Знающей. Обладающей. Восхищённой.

Помоги ей Боже.

Эта реакция. Он впитывал её и показывал ей, что её аромат делает с ним.

Он точно знал, что этот маленький спектакль делает с ней.

Затем он покормил её.

Кусочек за кусочком.

Рагу было насыщенным и пикантным, крахмалистый субстрат — бархатистым. Инопланетным, да, но питательным, заземляющим. Она позволила ему контролировать темп — медленный, преднамеренный —но он ждал её сигнала, чтобы двигаться дальше, никогда не давя.

Такой терпеливый. Так сводяще с ума нежен.

Когда она закончила, по комнате раздался тихий звон. Она подняла взгляд.

У двери стоял один из членов экипажа Ровок, сгорбленный и неловкий. Он ничего не сказал, только протянул предмет в ожидающую руку Кихина.

Затем он исчез.

Дверь задвинулась.

Кихин повернулся и подошёл, демонстрируя, что доставил экипаж.

Гладкий серебряный объект лежал на его ладони. Круглый, размером с крупный камень, отполированный до зеркального блеска. Он слабо пульсировал, почти органически.

Сильвия уставилась на него, озадаченная.

Он протянул его ей.

— Что это? — спросила она вслух, английские слова мягко слетали с её языка.

К её шоку, сфера пульсировала и отозвалась эхом её голоса, но теперь она накладывала на него нечто иное, другой язык, звуки странные и резкие, проецируемые на Кихина.

Перевод её слов в реальном времени.

Вот это да, чёрт возьми.

Он ухмыльнулся, глаза вспыхнули удовлетворением.

Затем он заговорил. Транслятор сместился и ответил на безупречном английском.

— Теперь я могу понять тебя, — сказал он, тоном, жутко соответствующим его глубокому, командующему голосу.

— О, Боже мой, — прошептала она.

— Не Бог, — ответил он без иронии. — Но некоторые боятся меня как такового. И я буду хранить тебя в безопасности. Я клянусь.

Её сердце пропустило удар.

— Тебя зовут... Кихин, — произнесла она с благоговением. — Кто ты, собственно?

— Я Хворок. Вероятно, последний из моего вида. Остальные мои соплеменники были уничтожены — по их собственной вине.

Она дала этим словам осесть. Вес его слов. Как одиноко это должно быть.

— Почему ты купил меня?

Он пожал плечами, не извиняясь.

— Прихоть. Я подумал, ты прекрасна. Я хотел обладать тобой.

— О. — Это укололо. Простота. Эгоизм этого поступка. — И ты собираешься держать меня... как своё существо, для своего развлечения.