Книга Связана с Мараком, страница 33 – Каллия Силвер

Ощущение быть удержанной так — беспомощной, невесомой, полностью окружённой живой, пульсирующей силой — было невыразимо эротичным. Дыхание вырывалось короткими, хриплыми вдохами. Губы размыкались сами, будто тело ищет воздух, которого ему уже мало. Позвоночник выгнулся, посылая дрожь по всей длине тела от переполняющих её ощущений.

Он издал низкий рык — грубый, первобытный, до невозможного мужской. Он прокатился по её коже, как отклик грома, заставив её сердце сбиться с ритма. Она посмотрела вниз — на него, на это божественное существо, теперь обнажённое до самой сути,с диким, неукротимым взглядом и дрожью в теле, будто удерживаемое желание рвало его изнутри.

Он больше не был неприкосновенен.

Он больше не был богом.

Он был просто мужчиной. Просто существом, горевшим изнутри от потребности в ней.

И у него была она.

И всё же… он не кинулся на неё. Не взял силой, не разрушил, не сорвал то тонкое доверие, которое между ними только начинало расти.

Вместо этого… он поклонялся ей.

Один из его щупалец скользнул между её бёдер — осторожно, благоговейно, исследуя ее как нечто священное. Медленные, томные движения — мягкие, но настойчивые — заставили её вскрикнуть, звук вырвался прежде, чем она успела сдержать себя.

Другое щупальце тянулось вдоль её спины, поднимаясь снизу вверх, как тёплая дрожь, и каждый сантиметр посылал по нервам волны, доходящие до самой макушки.

Третье обвилось вокруг её груди — играя, пробуя, исследуя — словно он пытался запомнить каждую реакцию её тела, каждую вспышку чувствительного отклика.

Она вдохнула резко — громче, чем прежде, — и звук её собственного голоса отозвался в тишине, оголённый, сладкий, почти отчаянный.

— Леони… — прошептал он. Ему не нужен был переводчика. То, как он произнёс её имя… было почти благоговением. Священным. Словно молитва.

Удовольствие поднималось в ней, как прилив, растущий, несдерживаемый, захватывающий всё тело. Она больше не сопротивлялась.

Она сдавалась.

Ему.

Этому невозможному, нереальному, всепоглощающему мгновению.

А вокруг — и на нём — мерцали его метки: мягкий голубой свет пульсировал в такт её дыханию, будто он и её тело дышали одной волной.

Она сорвала с него маску.

В тот миг, как её дрожащие пальцы подняли древний обсидиановый сплав с его лица, что-то поменялось. Не только в воздухе между ними — в нём самом. Глубоко. На уровне инстинкта, где не было ни закона, ни титулов.

Это было святотатство. Запрет.

Ни одно существо — ни Высший Совет, ни самые элитные из Йерак — не смели смотреть на лицо Марака. Таков обычай. Таков закон. Так устроен культ. Лицо правителя не для того, чтобы его “видели”. Его должны бояться. Молиться на него, воображая как он выглядит на самом деле. Слагать легенды, не имея права проверить их.

А эта маленькая, нежная, смертная с далёкой планеты взяла и разоружила его так просто.

Кариан застыл, наблюдая за ней.

Её взгляд был благоговейным. И неподдельным. Она видела его.

Не только его власть. Не только титул. Она видела его.

И тяжесть этого открытия разлилась в костях жаром.

Он ждал, что она отшатнётся. Что отведет глаза. Что хоть как-то попытается спрятаться от того, чем он был на самом деле. Вместо этого она смотрела с чем-то опасно похожим на восхищение.

Её запах заполнил все ощущения. Чистый. Тёплый. Живой. Как редкий цветок из верхних садов Виреллы, который никто из Мараков уже не нюхал столетиями. Биолюминесцентные огни отражались в волнах её волос, раскладываясь на коже переливами синего и золота. Губы приоткрыты. Дыхание сбито.