Книга Невеста дома Доустер, страница 65 – Тина Солнечная

Лосины садятся плотно, подчёркивая каждую линию ног. Сверху лёгкая туника. Я провожу ладонью по ткани, как будто проверяя, всё ли сидит как надо.

— Готова, — произношу ровно, разворачиваясь к нему.

И вижу, что эффект достигнут: Варен едва сдерживает себя. Челюсть напряжена, пальцы, которыми он опирается о край кровати, будто вгрызаются в ткань. Взгляд цепляется за меня слишком жадно, чтобы скрыть.

Я улыбнулась уголком губ — значит, переодевание было не зря.

***

Отточенные удары, звон клинков, тяжёлое дыхание — всё шло привычным чередом. Я старалась вложиться в тренировку, но мысли снова и снова возвращались в спальню. В его поцелуи, в его ладонь, скользящую между моих бёдер… и в то, что он остановился.

— Варен, — выдохнула я, отмахнувшись мечом, — почему ты остановился в спальне?

Он не посмотрел на меня, будто не услышал. Движения его были выверены, сосредоточены,он явно намеренно уходил в тренировку, а не в разговор.

— Варен! — повторила я, отбивая его удар. — Я серьёзно спрашиваю.

— Концентрируйся на клинке, — ровно сказал он, — иначе в бою погибнешь.

Я стиснула зубы. Ещё несколько обменов ударами — и снова: — Не уходи от ответа. Ты мог… ты хотел, я это чувствовала. Почему остановился?

Он сделал шаг вперёд, резко оттолкнул меня лезвием к стене и, глядя сверху вниз, сказал жёстко: — Думай о защите, Мишель. А не об удовольствии.

Меня словно обдало холодной водой. Я вздохнула, разозлилась, и в следующее мгновение бросила меч на пол так, что металл звонко ударился о каменные плиты.

— Пока ты мне не объяснишь, что происходит, — сказала я резко, — тренировки не будет.

Я стояла перед ним, грудь вздымалась от дыхания, руки сжаты в кулаки. Он смотрел на меня, глаза сверкали огнём — и не спешил ничего отвечать. Между нами повисла тишина, плотная, как дым.

Он смотрел на меня тяжело, не мигая, клинок всё ещё был в руке, но движения уже не было.

— Почему ты так спешишь расстаться со своей невинностью? — голос его был низким, будто приглушённым, но в нём жгло. — Настаиваешь на том, чтобы я овладел тобой… если даже не ясно, останусь ли я твоим мужем.

Я замерла.

— Так ты сдерживаешь себя из-за этого? — тихо спросила я, всматриваясь в него.

Он качнул головой. — Нет. Но я хочу знать, почему ты не против разделить постель со мной… и, вероятно, с кем-то ещё.

Слова ударили, будто плетью. Они были грубыми, безжалостными. Другую Мишель это, может, и сломало бы — расплакалась бы, убежала. Но не меня.

Я выпрямилась, встретила его взгляд прямо, не моргнув: — Потому что если я достанусь Фламу, хочу помнить что-то хорошее. То, что я выбрала сама.

Между нами снова натянулась тишина. Он даже дыхание задержал, будто пытался переварить сказанное.

А я развернулась, подняла голову и, не добавив больше ни слова, вышла из тренировочного зала.

Я шла по коридору быстро, шаги отдавались в камне, и только спустя пару мгновений вспомнила: Ашер же говорил — не ходи одна. Поздно. Уже поздно. И раз уж вышла, значит, надо играть роль до конца — будто всё под контролем.

Вот только удача, кажется, упорхнула, стоило ей выйти из мастерской Тораса.

Он появился почти бесшумно, но глаза я ощутила на себе сразу. И хуже всего — он увидел. Флам.

Дистанция сократилась за пару шагов, и его рука в одно движение легла на мою талию, притягивая меня к себе. Я резко упёрлась ладонями в его грудь.