Книга Святые и Убийцы, страница 89 – Фэя Моран

– Керан, что происходит? – спрашиваю я.

– Ты сейчас же вернёшься сюда! – рычит он в ответ.

Я делаю шаг назад. Я больше не узнаю в чертах его лица человека, ради которого была готова на всё. Даже на смиренное принятие смерти. Его янтарные глаза кажутся тусклее, словно на оранжевом ободке вдруг появилось что-то чёрное.

– Я убью тебя, – цедит он, обращаясь к воришке. – Убью самым жестоким способом.

– Не утруждайся, приятель, – усмехается Дарки в ответ. – Сперва приди в себя.

Керан подлетает ко мне так быстро, что я не успеваю даже осознать того, что выставляю вдруг руки и отмахиваюсь от него своим кинжалом, целясь ниже. Он полоснул его по ноге, из-за чего Керан, зашипев, падает на колени передо мной. Его чёрная одежда мигом намокает, рука, касающаяся образовавшейся раны, окрашивается в красный.

Я отшатываюсь в сторону, не веря в то, что причинила ему боль. Что я действительно атаковала его. В других обстоятельствах за смелость мной гордился бы и он, и Брикард. Но сейчас, увы, приятного в этом мало.

Дарки протягивает мне руку:

– Ну давай же!

Его лошадь топчется на одном месте, нетерпеливо бьёт копытом по каменной земле. У меня кружится голова. Но почему-то мне кажется,что опасности от Дарки не исходит совсем. Никакой. Он не желает мне сейчас зла. Именно так говорит чутьё. Именно подчинения затем требует и сердце.

Я делаю шаг вперёд, готовясь схватиться за протянутую ладонь, но что-то вдруг резко дёргает меня назад. Ноги чуть не подкашиваются.

– Нура! – кричит Керан за моей спинной, хватая край плаща. – Вернись! Не смей уходить!

Я быстро оборачиваюсь назад. Его янтарные глаза гневно блестят, и я не припомню, когда в последний раз видела его в такой злости и бешенстве. Его пальцы сжимают ткань моего плаща и с силой затягивают обратно. Я едва не падаю на землю, когда он резко дёргает меня в свою сторону снова, пытаясь повалить.

– Нура! – почти рычит он как настоящий зверь. – Иди сюда! Немедленно вернись!

Я отцепляю плащ, державшийся на одной лишь пуговке. Мне удаётся вырваться.

Я хватаюсь за руку Дарки, он тянет меня наверх, помогая взобраться на лошадь. И я даже не успеваю взглянуть на Керана вновь, как животное, подскочив на месте, уже уносится прочь, оставляя на каменной земле разве что поднимающиеся клубы пыли.

Я лишь слышу крик, образующий угрозы. Голос Керана, чётко выкрикивающий:

– Когда я найду тебя, Нура, я убью тебя! Помяни моё слово!

Вот, что стало последними словами моего возлюбленного.

Пещера Убийц

Мы скачем долго.

Я не успеваю сосчитать, сколько раз моё сердце желало остановиться, когда я мимолётно лишь бросала взгляд назад, за наши спины, ожидая встретить злые глаза и руки, желающие моей смерти.

Но никто нас не преследовал.

Дарки ведёт лошадь уверенно, моментами лишь прикрикивая ей что-то на своём странном языке, а я лишь крепче держусь за него, чтобы не упасть, хотя кажется, что смертельное падение было бы куда лучшим решением, чем продолжать ещё за что-то цепляться.

В голове всё стоят слова Керана: «Я убью тебя, когда найду». И от этого всё тяжелее сосредоточиться и противостоять желанию скинуться с обрыва, мимо которого мы скачем.

Голые деревья, серая ссохшаяся земля и тусклые горы, возвышающиеся почти до самих облаков, вдали – наше единственное окружение. Не видно ни домов, ни людей, ни даже чудищ, которые должны были бы ползать по этим странным ужасным землям. Темнота вокруг будто только сгущается. Сколько бы я не прожила в Шиэнне, всё напоминает мне о том, что я родом из Раксираха. Мой глаз не отточен на то, чтобы выявлять любое лишнее движение в темноте. Глаза народов Шиэнны умеют замечать то, что мои не заметили бы никогда. Так что я плохо ориентируюсь, но вот Дарки, кажется, не видит никакой в этом проблемы. Либо же полностью доверяет управление собственной лошади.