Книга Святые и Убийцы, страница 159 – Фэя Моран

Она кратко смеётся и отходит от двери, позволив мне подойти и открыть её. Я выхожу. Мистлок стоит совсем недалеко, опёршись на большую груду серых камней со скучающим видом.

– Я рад видеть вас в здравии, – вежливо кланяется мне стражник, едва я сделала шаг наружу.

– Спасибо, – растерянная от такого почтительного жеста благодарю его я, а затем обращаюсь к Мистлоку: – Эй, тупица!

Услышав голос своей драгоценной подружки, он резко поворачивается в мою сторону, и вот уже спустя краткое мгновение летит ко мне.

– Как ты напугала нас всех! – громким и каким-то ругающим тоном говорит он, стискивая меня в объятьях. В настолько сильных, что я с трудом дышу. – Я думал, ты можешь умереть!

– Если ты по-прежнему этого не хочешь, осмелюсь попросить тебяотпустить меня, – хриплю я ему в плечо. – Иначе моя смерть неизбежна.

Мистлок отстраняется, и в его зелёных ярких глазах впервые за долгое время играет самая настоящая радость. Не та радость, какая бывает, когда он наблюдет за забавной ситуацией и хохочет до боли в животе, не та, когда он получает от Сирины долгожданный поцелуй. Не та, какая появляется, когда ему удаётся присвоить себе целый поднос со сладостями без последствий. Это другая радость. До этих пор мной ещё не изученная.

– Ты в порядке же, да? – спрашивает он и одновременно оглядывает меня с ног до головы на обнаружение всяких травм. Хотя что он мог увидеть под слоем всей этой одежды? Он заметил бы, что что-то не так, только если бы у меня отсутствовала целиком рука или нога.

– Да. В порядке. Уже.

Мистлок почему-то отводит меня чуть подальше, как будто не желая, чтобы стражник услышал его следующие слова. А потом вздохнув говорит:

– Скажи за это спасибо любви всей своей жизни.

От шока я даже делаю пару шагов назад, как будто меня ударили под дых. И удивление на моём лице заставляет Мистлока нахально усмехнуться.

– А ты думаешь, я не заметил?

– О чём ты? – делаю я вид, что совершенно не понимаю, что за пургу он сейчас несёт с таким уверенным видом. Искренне надеюсь, он почувствует себя дураком после этого и заткнётся.

– О том, что ты влюблена в Керана.

Демонстративно усмехаюсь, словно он выплеснул самую откровенную чушь, опровергнуть которую может любой, кто умеет говорить.

А сама внутри паникую.

– Никогда не слышала подобного бреда. Ты в моё отсутствие ума лишился?

– Ой, да кому ты разыгрываешь эту комедию? Всё и так ясно. Причём давно.

– Мистлок, ничего не хочу слышать.

– В этом ничего плохого нет. Почему ты так критично всё отрицаешь?

– Потому что это неправда!

– Даже твоя истерика сейчас как раз-таки подтверждает мои слова.

От отчаяния мне хочется нырнуть с головой в какую-нибудь глубокую яму и похоронить себя заживо. Такое ощущение, что лучше бы мне остаться в той дрожащей крепости, с которой мы спаслись, чем выслушивать всё это. То, что моя давняя тайна становится известной, по крайней мере, одному человеку, меня вот-вот убьёт.

С чего он вообще это взял?!

– Нура, всё в порядке, – заверяет меня Мистлок, и его наглые и насмешливые чертылица на удивление смягчаются. Теперь мне не кажется, что он смеётся надо мной, что и вызывало моё упрямое отрицание. – Я никому не скажу. Но, по правде говоря, тебе самой стоило бы признаться самому моему дурацкому братцу.

– Это всё не…

– Это правда. Ты его любишь. И это как бы… фу, ну… прекрасно? Прости, я просто не могу отделаться от того, что он мой брат, а ты моя подруга.