Книга Святые и Убийцы, страница 116 – Фэя Моран

От потрясения у меня раскрывается сам по себе рот.

Прежде, глядя на этого смышлёного парня, я и подумать не могла, какая участь его когда-то постигала и какая была у него судьба.

А ещё я вспоминаю, что Сэнах говорил о неких торговцах, у которых жил Дарки. Вот, что он имел ввиду.

– Такая уж у меня жизнь, – улыбается Дарки, поражая меня ещё больше. – Многие из нас, на самомделе, произошли из неблагополучных семей. Я был рабом до того, как меня нашёл Сэнах и привёл в Гривинсхад. Он мне как отец.

– Подобно тому, кем я считаю Брикарда.

Он кивает. Взгляд погрустневших глаз стремится куда-то вперёд.

– Да… Да, пожалуй, так и есть.

Я поднимаю голову наверх, когда над нашими головами с громким хлопаньем мощных крыльев пролетает розовый макарт, напомнивший мне вдруг о далёком детстве, когда я впервые узнала, что они бывают разных цветов. Чешуйчатая кожа существа красиво переливается при свете луны. Оно приземляется высоко в скале и, кажется, опускает вниз шею, чтобы накормить своих детёнышей. Наблюдать за заботой матери к своим детям для нас с Дарки – двух сирот – немного печально.

– После того, что сделали твои родители… Ты их когда-нибудь ещё видел?

Дарки сперва задумчиво смотрит в мои глаза, а затем отворачивается. В голове у меня пока возникает только ещё больше вопросов.

– Не будем возвращаться в прошлое, когда перед нами вот-вот начнёт расстилаться грандиозное будущее, Нура Дарвиш. Как считаешь?

Я не могу с ним согласиться. Я не знаю, каковы силы у Убийц, не знаю, есть ли у них стратегия и какова она, не знаю и о том, как они собираются идти против короля и его войск, насчитывающих в себе тысячи подготовленных солдат в доспехах. Учитывая ещё и то, что в их рядах многочисленные Святые и марионетки, ситуация становится ещё более плачевной.

Но задавать этих вопросов я не собираюсь. Пока что.

– Хочешь поглазеть на наши развлечения? – спрашивает вдруг Дарки, вставая со своего места.

Несколько камешков катятся из-под его ботинок и летят вниз, затем попадая в светящиеся воды розовой реки. Я с интересом поворачиваюсь к нему.

– И что это за развлечение?

– Увидишь. – Он загадочно улыбается, протягивая мне руку. Она у него вся в заживающих ссадинах и обмотана бинтом на ладони. – Идём, krasya?

Я принимаю приглашение, но, не касаясь его руки, встаю самостоятельно. А потом мы вместе осторожно спускаемся по каменным выступам пещерных скал, которые были высечены жителями Гривинсхада. Мы идём мимо группки женщин, трудящихся на грядках, вытаскивая созревшие овощи и снимающие фрукты с деревцев, минуем костры и столы, за которыми громко разговаривают мужчины, помогая своим жёнам переносить застреленных животных,которые, видимо, впоследствии пойдут на ужин.

Дарки всё водит меня сквозь каменные проходы, больше походящие на грозные туннели. На стенах вырисованы разные надписи и рисунки; нечто похожее я уже видела в жилище Тидды в Святыне, но те были знаки их языческой религии, а здесь я вижу накиданные схемы проходов. Оно и понятно: в этих пещерах легко заблудиться, если не знать дороги.

По мере приближения к источнику яркого света вдали, в конце очередного пещерного прохода, я начинаю улавливать громкий топот ног и весёлые вопли. А затем в уши льётся и грохот вперемешку с рычанием.

Рычание…