Книга Сердце ко Дню Валентина, страница 10 – Лекси Эсме

— Э — э—э — этого не может быть, — говорю я. — Я же говорила тебе, это часть сделки. Они специально сказали, что никаких "хвостов" не допускается. Это слишком рискованно, они увидят тебя, и машина уедет вместе с моим последним шансом. — Я тяжело вздыхаю. — Я уже договорилась о встрече. Завтра они пришлют кого — нибудь за мной, и мы посмотрим, сможем ли договориться. Очевидно, этот парень, кем бы он ни был, очень щепетильно относится к тому, с кем работает.

— Все это по — прежнему кажется мне чертовски странным, — Хелен трет лоб, раздражение ясно читается в каждой черте ее лица.

Я просто пожимаю плечами.

Тайо и Хелен обмениваются еще одним напряженным взглядом, их беспокойство о моем благополучииочевидно. Мне приходится отвести взгляд.

— Мне это не нравится, Адора, — наконец произносит Хелен.

Тайо беспокойно ерзает на стуле. Я вижу его разочарование и понимаю, как глубоко мы все переживаем тяжесть моего решения.

— Ну что, у тебя есть вариант получше? — мой голос дрожит, когда я говорю, — У кого — нибудь из вас?

В воздухе повисает тяжелое молчание, Тайо и Хелен опускают головы, и всех нас охватывает чувство поражения. Я знаю, что они сделали все, что в их силах, чтобы помочь мне, но на данный момент никто из нас больше ничего не может сделать.

Я не могу не думать о том, какие повороты может принять жизнь. В один момент тебе может казаться, что твои мечты наконец — то сбываются, а в следующий ты хватаешься за соломинку, отчаянно ища спасения. Но в такие моменты ты находишь в себе силы и мужество сделать то, что должно быть сделано.

Я делаю глубокий вдох, моя решимость крепнет.

— Я действительно ценю вас обоих.

Хелен закрывает глаза, и ее плечи опускаются в знак покорности судьбе, готовясь к худшему. Тайо сидит, скривив рот в мрачной гримасе. Он снова хватает со стола свое пиво и делает большой глоток, прежде чем, наконец, обратиться к нам с последней просьбой.

— Просто пообещай нам, — строго говорит он, глядя мне в глаза. — Пообещай нам, что будешь осторожна.

— Я буду, — киваю я.

Авиэль

— Я считаю, что тебе следует сесть на диету, Лилит, ты становишься довольно толстой.

Лилит издает угрожающее шипение, когда скользит ко мне, ее взгляд прикован к истекающему кровью сердцу на моей ладони; она высовывает язык, когда подкрадывается поближе, чтобы осмотреть угощение.

— Я думаю, он был вегетарианцем, так что все будет в порядке, — со смешком замечаю я, скользя пальцами по гладкой блестящей чешуе на ее спине. Ее клыкастая пасть широко раскрывается, и она целиком поглощает сердце.

— Хорошая девочка...

В моем кабинете раздается сдавленный вздох, и я бросаю взгляд в угол, где в тени стоит мой все еще живой должник Мосли. Он обильно потеет, его широко раскрытые глаза, полные слез, мечутся между мной и трупом на полу. Страх искажает его черты, придавая его бледному лицу болезненный оттенок, и воздух пропитан его боязнью. Он все еще с тревогой, хотя и тихо, как ему было сказано, ждет, когда к нему обратятся.

На мой взгляд, его реакция несколько преувеличена. Труп, лежащий перед ним, был человеком, который осмелился попытаться обокрасть меня после того, как я так любезно помог ему превратить его маленькую строительную компанию в многонациональный конгломерат. И как он отплатил мне после десятилетнего сотрудничества? Конечно, предав первого человека, который когда — либо верил в него, и попытавшись избежать выплаты накопившегося долга. В дополнение к просто небрежному управлению корпорацией. Впрочем, этого следовало ожидать, такова природа его вида.