Книга Безумные Альфы, страница 27 – Ленор Роузвуд

— Никогда, — сухо отвечаю. —Но есть способ, как ты мог бы сгладить ситуацию… если, конечно, настроен.

Гио снова громко смеётся, качая головой.

— Всё тот же Валек. Ладно, пошли в мой кабинет. Нам есть что обсудить.

Он разворачивается, и его взгляд скользит мимо меня — цепляется за Чуму, который по-прежнему маячит у меня за спиной, как тень, что слишком много думает о своём месте в этом мире. Глаза Гио прищуриваются, улыбка обретает хищный, приценивающийся оттенок.

— А это кто такой красавчик? Не припомню, чтобы мы были представлены.

— Это Поиндекстер, — говорю, небрежно махнув в сторону Чумы. — Новенький в этих краях.

Глаза Чумы сверкнули на меня возмущением и негодованием. Он даже говорить не должен — посыл читается прекрасно.

Почему, блядь, Поиндекстер?

Я едва заметно пожимаю плечами. Откуда мне знать, как его зовут? Может, он и правда Поиндекстер. Выглядит как Поиндекстер. И ведёт себя как Поиндекстер. Я даже не уверен, что Тэйн — это настоящее имя Тэйна. Уж больно хуёвый кодовый позывной. Будь его воля, назвался бы чем-нибудь гораздо более пафосным.

Чума только рычит, но больше ничего не говорит. Я почти физически ощущаю волны презрения, катящиеся от него.

Гио лишь хмыкает, не впечатлённый его молчаливой враждебностью.

— Ну, раз он друг Валека — значит, и здесь ему рады. Пойдёмте, мальчики.

Он ведёт нас прочь от арены, легко проталкиваясь через толпу. Я иду рядом, Чума — в трёх шагах позади.

Мы долго петляем по запутанным коридорам, пока шумы рынка не превращаются в далёкий гул. Наконец Гио останавливается у потрёпанной металлической двери, вбивает код в ржавую панель. Дверь шипит, открываясь, и выпускает тяжёлый запах застоявшегося дыма.

— Добро пожаловать в моё скромное жилище, — Гио делает широкий жест рукой. — Чувствуйте себя как дома.

Я захожу первым, падаю на протёртый до дыр диван. Чума остаётся стоять — прямая спина, непроницаемое лицо под шарфом. Он будто не доверяет воздуху в этой комнате.

Гио подходит к столу, выуживает из ящика бутылку янтарного алкоголя и трое побитых жизнью стаканов. Наливает щедро — как всегда — и вручает нам.

Я принимаю и опрокидываю залпом. Чума смотрит на свой стакан, будто там человеческая моча. Даже не тянется.

Гио пожимает плечами, ставит его на стол и усаживается в кресло, откинувшись назад исплетая пальцы за головой. Его взгляд пронзительный, оценивающий.

— Ну, Валек. Чем обязаны такому визиту?

— Информация нужна, — говорю, подаваясь вперёд, стакан безжизненно болтается между пальцами.

Брови Гио поднимаются.

— Ну, место ты выбрал правильное. Только дай угадаю. — Он смотрит в потолок, лениво вращая свой стакан. — Зная тебя, это такой тип информации, из-за которой кто-то в итоге умрёт. Так вот… она нужна тебе, чтобы убивать? Или чтобы убили тебя?

— В данном случае — и то, и другое, — сообщаю, мельком глянув на Чуму.

Гио взрывается смехом.

— Конечно! Как же иначе.

Я каменею взглядом.

— Мне нужно знать, не занимается ли Совет торговлей омегами, Гио.

Он застывает. Смех исчезает. Лицо пустеет, становится гладким, как маска.

Мгновение — два — три.

И лишь потом на губах медленно расползается ухмылка.

— И с чего бы тебе задавать такие вопросы? — говорит нейтральным голосом. — Последнее, что я слышал — ты разменял свою славную карьеру на роль шавки при Совете.