Онлайн книга «Искупление»
|
*** Деревня была небольшой, расположившейся на берегу полноводной реки, так напоминавшей Марену Парму Большую. Взгорье, на котором возвышался частокол с избами, было из тех мест, которые Дэйра называла «старыми». Вокруг шумели могучие дубравы, а корабельные сосны, которых она не видела с тех пор, как в незапамятные времена покинула Эйдерледж, вызвали у нее непрошеную слезу. Похоже, после того как доктор Йорвик покопался в ее мозгах, она так и осталась сентиментальной. Пахло свежесрубленной древесиной, а значит, люди поселились здесь недавно. Ее догадку подтвердил Фрем, когда они поднимались к воротам, каждый переполненный собственными, противоположными чувствами. Фрем – радостью, Дэйра – страхом. - Я не здесь родился, - признался он. – До конца света мы с семьей жили на юге, но я тогда маленький был, ничего о тех временах не помню. Меня староста подобрал. Я неделю в лесу сам скитался, пока едва на корм волкам не пошел. Он отбил меня и с собой взял. По дороге мы многих подобрали. Другие потом сами пришли. Староста – он не то, что Таса. Не только о себе думает. Толковый мужик. Я мало что о старом мире знаю, но говорят, он военным был. Ты бы видела наши смотровые башни, бабуля! А еще у нас школа своя есть, правда, меня туда силой не затащишь. Староста уже и не пытается, махнул рукой и разрешил неучем быть. За это я его и люблю. Дэйра покосилась на говорившего, который был намного выше ее. Да уж, такого трудно заставить что-либо делать против его воли. - А молитесь вы кому? – спросила она. Так, на всякий случай. - Да по-разному, - зевнул парень. Было видно, что тема религии ему совсем не интересна. – Кто-то к рекеходит, духов речных крупой кормит, другие какому-то Амирону молитвы читают, третьи зверям поклоняются. А я вот ни в кого не верю, сам по себе. - Хорошо тебе, - согласилась Дэйра. – Ну, а староста ваш, в кого верит? - У него с этим проблемы, - сказал Фрем. – Он говорит, что боги оставили его, а он – их. Только врет он все. Я как-то проследил за ним. Мы тогда урожай потеряли и едва с голоду не погибли. Так он пошел ночью один в лес, нашел дерево с самой белой корой и поливал его водой, в которую свою кровь из порезанной ладони налил. И при этом звал дерево Белой Госпожой. Жуть. Я тогда чуть в штаны не наложил. Остаток пути они проделали в молчании. Видимо, новые люди приходили в деревню не часто, потому что встречать их собралось едва ли не все население. Дэйра еще издали видела, как к деревне сбегались люди – из леса, с поля за березовой рощей, с берегов реки и даже из мельницы. Все хотели увидеть новенькую. Она насчитала человек сто – население средней донзарской деревни. Когда они остановились на площади перед большой избой, которая, очевидно, принадлежала старосте, Дэйра разглядела всех подробнее. Мужчин и женщин было примерно поровну, стариков не было вообще, детей старшего возраста тоже, зато многие селянки держали за руки трех-четырехлетних детишек, другие прижимали к груди младенцев. Дэйра постаралась улыбнуться особенно тепло, ведь это им ей предстояло служить – детям нового мира. Ее рассматривали настороженно, но не враждебно. Больше с любопытством и удивлением. Всем, кто знал старый мир, было интересно, как старуха смогла пережить столь трудные времени. Те же, кто родился в новых условиях, таких пожилых еще не видели. |